плюсом из всей этой ситуации, был запах мокрого бетона. Который я жутко любил. Исходил он, от помытой лестницы, раньше на ней лежал ковёр, но судя по всему, с ним случилось что-то нехорошее.
Спустившись по лестнице, которой, судя по скрипам, требовалась реконструкция, я направился к холлу. По пути к нему, в плане гостей было довольно просторно, я бы даже сказал, есть, где разгуляться. В целом после того, как я лишился этого отеля, он перестал быть рентабельным, став ничем непримечательным хостелом. Зайдя в холл, я как раз попал на утреннюю планёрку. Все стояли в одной шеренге словно военнослужащие. Слушали речь своего «полевого командира» – Зигфрида Ледводса. Толстого дядьки с огромной бородой, в некогда хорошем фраке, но за неимения средств на новый, он выглядел несколько потрёпанным, где-то даже были заплатки, а вместо цилиндра, который любили совместно с фраком у него был чёрный козырёк. Он читал с листка очень уверенным, смелым голосом, будто выступал перед высокопоставленной публикой на каком-нибудь политическом сборище. Я облокотился о дверной проём, чтобы послушать, о чём он говорит, а говорил он о важности поддержания отеля в рабочем состоянии. Несмотря на тяжёлые события – не падать духом, а когда какой-то маленький паренёк с дурацким лицом спросил его о том, когда будут выплаты. Ледводс с непревзойдённым оптимизмом ответил:
– Скоро, друзья мои! Скоро! Скоро ситуация наладится! Альянсу нужна в этом вопросе и наша с вами помощь! Мы должны сплотиться вокруг единой цели! Мы одна команда – одна семья – единый механизм!
Боже! Как же это клишировано! Они ни за что не поверят ему – подумал я про себя. Но вопреки моему мнению, все восторженно всхлипнули и начали хлопать в ладоши, обнимая друг друга и бросаясь в слёзы. Довольный собой Зигфрид, вытер свой лоб от пота небольшой тряпочкой и поторопился покинуть холл. Встретившись со мной, он лишь презрительно посмотрел на меня и пихнул локтем, чтобы пройти дальше, а я, собравшись с силами, вышел к не прекращавшему радоваться персоналу. С запинками, нервозностью и презрением в голосе, я таки смог принести свои «глубочайшие» извинения всему персоналу. После, я пулей выбежал на улицу, даже не увидев их реакции.
Почувствовав тяжёлый воздух, пропитанный химикатами, мне стало гораздо легче, ведь я вернулся в привычную среду обитания. Первой мыслью посетившей голову, стала та, что говорила: «Больше не вернусь туда!». Брать мне с собой было нечего, из личных вещей только именные кольт и зажигалка, были разбросаны по внутренним карманам. Перед тем, как ступать дальше, я окинул глазами в прошлом, свой великолепный отель и обратил внимание на список почётных гостей и владельцев отеля. В месте, где красовался мой род – было закрашено чёрным цветом.
– Salauds!3 – с этим выкриком, я ударил по киоту.
Из моей руки быстро хлынула кровь, но я тут же обмотал руку старым бинтом, завалявшимся