прошли мы и десяти шагов, как Джезри спросил:
– Ещё раз? – Он всегда так говорил, когда хотел уточнить услышанное, и меня это страшно бесило. – Небесный эмиссар?
– Мошианство. – И я рассказал о беседах фраа Ороло с Флеком и Кином.
Мы шли, и город менялся: мастерских становилось меньше, складов – больше. Здесь по реке могли ходить баржи, поэтому склады устраивали ближе к воде. Транспортных средств тоже стало больше: много грузотонов, в том числе десяти- и даже двенадцатиколёсных. Они были такие же, как в моём детстве. Мимо пронеслось несколько кузовилей с более лёгкими грузами. Обычно такие машины заводят себе мастера, и было заметно, что они много времени тратят на то, чтобы изменить форму и цвет машин – по всей видимости, просто для собственного развлечения. Или это было что-то вроде соревнования, как яркое оперение у птиц. В любом случае мода очень изменилась, и мы с Джезри замолкали и пялились на каждый особенно странный или яркий проезжающий кузовиль. А водители пялились на нас.
– В общем, я понятия не имел обо всей этой истории с небесным эмиссаром, – заключил Джезри. – Я последнее время сижу над расчётами для группы Ороло.
– А что ты подумал, когда Тамура нас вчера вечером натаскивала? – спросил я.
– Ничего, – ответил Джезри. – Могу только сказать, хорошо, что ты на такое обращаешь внимание. Ты не задумывался о том, чтобы…
– Вступить в Новый круг? Пробиться в иерархи?
– Угу.
– Нет. Зачем мне задумываться, если остальные всё решили за меня?
– Прости, Раз! – сказал Джезри без тени раскаяния – скорее его злило, что я злюсь. С ним вообще нелегко, и я раньше месяцами его избегал, пока не понял, что ради дружбы с Джезри можно многое стерпеть.
– Проехали, – сказал я. – Так чем занимается группа Ороло?
– Понятия не имею. Я просто делаю расчёты. Орбитальная механика.
– Теорическая или…
– Абсолютно праксическая.
– Думаешь, космографы нашли планету ещё у какой-нибудь звезды?
– Каким образом? Для этого нужно сравнивать данные от других телескопов. А к нам за десять лет, понятно, ничего не пришло.
– Значит, что-то поближе, – сказал я. – Что можно рассмотреть в наши телескопы.
– Это астероид. – Джезри надоело ждать, пока я догадаюсь.
– Большой ком?
– Тогда Ороло бы куда больше взволновался.
Шутка была бородатая. Бонзы в нас почти не нуждались, и чуть ли не единственное, что могло изменить ситуацию, – открытие большого астероида, который вот-вот врежется в Арб. Такое чуть не случилось в 1107-м. Тысячи инаков собрали на конвокс, те построили космический корабль, чтобы сбить астероид с орбиты. Однако к моменту запуска корабля в 1115 году космографы рассчитали, что астероид всё-таки в нас не врежется, и полёт превратился в исследовательскую миссию. Лаборатория, в которой построили корабль, стала концентом светителя Реба в честь космографа, открывшего астероид.
Справа холм, на котором жили бюргеры, переходил в понижение. Оттуда вытекала речка –