затронул щекотливую тему. Самоделье нужно ещё по одной причине: если ты ни на что лучшее не способен, всегда можно бросить книги, калькории, диалоги и до конца жизни работать руками. Это называлось «отпасть». Многие инаки так жили: готовили еду, варили пиво, резали по камню, и ни для кого не было секретом, кто они такие.
– Ты можешь выбрать что-нибудь смешное, вроде пчеловодства, – заметил я, – и это будет просто оригинальное хобби, потому что ты не отпадёшь, разве что РСФ вдруг наберёт целую толпу гениев. У меня шансы отпасть куда больше, так что мне нужно дело, которым я смогу заниматься восемьдесят лет и не сойти с ума.
Сейчас Арсибальт мог бы заверить меня, что я на самом деле очень умный и мне такое не грозит, однако не стал. Я не обиделся. После неприятного разговора с Тулией полтора месяца назад я меньше изводился и больше старался чего-нибудь достичь.
– Например, я мог бы отлаживать инструменты на звёздокруге.
– Особенно если тебя туда пустят, – заметил Арсибальт. Он мог говорить без опаски, поскольку мы шли по шуршащим листьям и рядом никого не было, если только суура Трестана не пряталась в куче листвы, приложив ладонь к уху.
Я остановился и поднял голову.
– Что такое? Ждёшь, что с дерева свалится инквизитор? – спросил Арсибальт.
– Нет, просто смотрю на него, – отвечал я, имея в виду звёздокруг. Отсюда, с холмика, мы хорошо его видели, однако роща закрывала нас от окон инспектората, и я не боялся смотреть долго. Телескоп светителей Митры и Милакса по-прежнему был направлен на север, как и три месяца назад.
– Я подумал: если Ороло смотрел в МиМ на что-то, чего ему не следовало видеть, мы можем найти зацепку в том, куда он направил телескоп в последнюю ночь. Может, он и картинки тогда снял, только их никто пока не видел.
– Ты можешь сделать какие-нибудь выводы из того, куда сейчас направлен МиМ?
– Один: Ороло хотел разглядеть что-то над полюсом.
– А что у нас над полюсом? Кроме Полярной звезды.
– В том-то и дело, – сказал я. – Ничего.
– То есть? Должно быть что-нибудь.
– Но это опровергает мою гипотезу.
– А ты можешь объяснить, в чём она состоит? Желательно по пути туда, где тепло и кормят.
Я снова зашагал и, обращаясь к спине Арсибальта, который прокладывал путь среди палой листвы, сказал:
– Я предполагал, что это камень.
– В смысле астероид, – расшифровал он.
– Да. Но камни не подлетают с полюса.
– Откуда ты знаешь? Разве они не со всех сторон летят?
– Да, но чаще с малым углом наклонения – орбиты астероидов лежат в той же плоскости, что у планет. Их надо искать вблизи эклиптики, как мы называем эту плоскость, на случай, если ты забыл.
– Твой аргумент – статистический, – заметил Арсибальт. – Может, мы имеем дело с необычным камнем.
– Такая гипотеза не выдерживает проверки взвешиванием.
– Весы светителя Гардана – полезный методологический принцип. В жизни ему многое не подчиняется, –