ты моего отца не застала, – говорил он. – Тогда бы утверждала, что и профессоров таких тоже не бывает.
Отец Андрея работал в том же институте, занимался какими-то изысканиями, Регина не вникала в подробности. Он умер несколько лет назад, и осталась у Андрея только мама.
Они сидели на лавочке в парке, ели мороженое, и Регина слушала. Про профессорскую семью, про химическую лабораторию, про всё-всё-всё, о чём рассказывал Андрей. Слушать было интересней, чем говорить самой. Да и не хотелось ничего рассказывать о себе. По сравнению с Андреем она была помойной кошкой рядом с леопардом. Нет, пусть рассказывает он. А потом они целовались. В том же парке, прямо на первом свидании, не обращая внимания на прохожих и их взгляды. Мир обрушивался водопадом и разбивался брызгами у ног. На всё было плевать, и ничего не могло перекрыть лихого бесшабашного счастья, затопившего всё внутри и снаружи. Не было никого, были только они вдвоём.
– Я тебя никуда не отпущу больше, – сказал Андрей куда-то во встрепанные Регинины волосы.
– Что, вот прямо так и не отпустишь? – она хмыкнула, утыкаясь лбом ему в плечо. А про себя подумала: «Скажи да».
– Да, – сказал он.
– А если я не согласна?
– Твои проблемы.
Они смеялись. Потом целовались снова.
– Я уже всё решил, – Андрей, провожая, закутал её в свой пиджак. В простой рубашке без официального пиджака он казался ещё красивее, и Регина таяла, как мороженое на солнце.
– Что решил?
– Мы поженимся. Жить есть где, у меня квартира от тётки осталась. Мама обитает отдельно.
Квартира и правда была. Доставшаяся от тётки и бабушки, маленькая, неудобная, зато двушка. Вместе с квартирой достались и тени прожитых двумя одинокими старухами лет. Они прятались под вязаными кружевными салфетками, накрывающими мебель. Таились в старых стеклянных вазах и графинах, как бы ещё не довоенных, отражаясь в их гранях. Выглядывали из-за вышитых подушек и гобеленов на стенах.
– Как ты в этом живёшь? – ужасалась позже Регина. Андрей пожимал плечами.
– Мне не мешает.
Регине мешало. Собрала и выбросила в тот же день, как переехала к Андрею. Но это было позже. А тогда она думала, что он шутит.
– Поженимся?
– Конечно. Я честный человек. Кстати, сына назовем Мишкой, а дочку Машкой. И не спорь, я всё решил.
Поженились они через два месяца.
Элка зашевелилась, засопела как ёжик. Регина заглянула в кроватку. Нет, не проснулась. Значит, можно и самой подремать, пока Андрей на работу не встанет. Всё тот же научный институт. Всё тот же научный сотрудник. Всё тот же мирок крошечной квартирки, пелёнок и причитаний бабок на лавочке. Страна замерла в напряжённом ожидании, ходят упорные слухи о больших переменах. А они с Андреем так и сидят в этом богом забытом городишке и лично у них перемен не предвидится.
– Нет, нужно выбираться