для этого надо стать свиньей – то нет, – шучу я в манере Марго. Она машет на меня рукой, уводя взгляд на эту “лужу”. Я продолжаю рассуждать:
– Горы пусть именем Владислава называют, смотри какой он шустрый, как козлик скачет в пятьдесят лет.
У Владислава даже дыхание не сбивается. Он идет первый и задает нужный темп, но периодически оборачивается и контролирует нас. На его веку таких походов было не счесть.
Дав нам отдохнуть на привале и попить чаю, гид обращается к нам:
– Что вы ощущаете когда видите такую мастерски выполненную работу природы? Вы чувствуете энергию, радость, силы?
Мы киваем, не смея перебить.
– В это поход, вы наполнитесь чувством прекрасного и опасного до самых краев. Вас будет тянуть сюда, и вы не поймете почему. Это как любовь, она не дает ответов за что мы любим. А как вы думаете горы отвечают вам взаимностью?
– Да, разве могут они быть равнодушны к тем, кто их боготворит? – неожиданно для всех вступает в диалог Марго.
– Э, нет! Они лишь позволяют собой наслаждаться. И ты никогда не покоришь их. Они покоряют тебя своим величием.
Влад словно объявил минуту молчания. Мы стоим и слушаем весенний ветер, ручьи и шум лавин.
Перед вылетом в Пятигорск Владислав посоветовал мне почитать книгу «Категория трудности» Владимира Шатаева, библию для альпинистов. «Дерзание, я думаю, высочайшая категория трудности», – эти слова автора теперь не покидают меня. Мне в свои двадцать один не удалось еще дерзать, и трудности, которые я сам себе придумываю – ничтожны. Я боюсь мнения отца и даже не могу позволить себе заниматься тем, что он критикует.
С детства меня тянет придумывать истории. Няня, вопреки запретам отца, приносила мне книги: фантастику, приключения и даже подростковые любовные истории. Я восхищаюсь братьями Стругацких, Жюль Верном, Реем Брэдбери. Многие произведения уже успешно экранизированы и получили еще большую огласку среди моего поколения. Но, даже без удачного фильма по мотивам романа “Дюна” Фрэнка Герберта, эта книга остается для многих одной из самых любимых. В ней описан несуществующий мир, но с актуальными проблемой человечества: борьба между разумными существами за власть и технологии и за сохранение экологии планеты. Что же в итоге победит на земле?
Авторы-фантасты веками оставляют “глубокий след в истории”. Их имена до сих пор звучат громче лавин, потому что придуманные ими фантазии через десятилетия становятся явью. После разговора с Марго, мысль о том, чтобы остаться в памяти других людей, не как зеленая “лужа” Донгуз орун, а как автор новых миров и технологий с сохранением природных красот, не дает мне покоя. Шагая вслед за ней, я шепчу себе под нос:
– А свое имя я использую иначе….
Писать в стол я уже умею. Это, когда придуманные сюжеты и герои не находят своих читателей, только потому, что рукописи никому не показывают. В детстве я накопил в своем «столе» сказки про животных и насекомых, нападения космических пиратов на землю, а также волшебников, летающих на страусах. Да, в моих историях