за год. С Юга подъем хоть и является самой легкой категорией трудности восхождения, но от статистики волосы встают дыбом: больше всех погибает именно тут, так как идут неподготовленные люди. Как ты, например, и как они.
Он говорит спокойно, но от его хладнокровного голоса у меня по телу пробегают мурашки. Я молчу, жду еще возражений, чтобы иметь больше вариантов для переговоров.
– Эльбрус непредсказуем, погода может измениться внезапно. Но даже в безветренную и солнечную погоду здесь внизу наверху минус тридцать и ветер такой, что полетишь вверх тормашками. Остановишься – замерзнешь. Побежишь – гипоксию схватишь. Попадёшь в ураган или в грозу на седловине – будешь кружить как слепой котенок, пока не упадешь без сил и замерзнешь. Собьешься с тропы – поймаешь трещину. А если и этим не убьет тебя Эльбрус, то можно просто утонуть в своих легких от отека, если пойти немного простуженным.
Он отворачивается и стучит костяшками пальцев по столу. В этот момент я отчетливо начинаю понимать, что и сам в зоне риска и могу не дойти. Но шанс терять не хочу. Я киваю. Владислав продолжает:
– Ром, на тебя я выделил отдельного сопровождающего и в нем уверен. Он спас немало людей. Но за его и мой многолетний опыт мы потеряли нескольких своих друзей, хоть это произошло на более сложных маршрутах, чем Эльбрус. Здесь я уверен на 99%. Но всегда есть 1%. Если пойдут еще четверо, то и риск растет.
Он говорит, и его доводы звучат логично. Я же ищу варианты. На этот момент, я ни разу не поднимаясь на высоту более двух тысяч метров, я не представляю, как сложно сделать шаг на ветру, как дышать и не надышаться, как чувствуешь себя сутки, когда пульс ниже ста пятидесяти не опускается. С опытом восхождений я бы и сам не пошёл без тренировки, и не сделал бы таких предложений амбициозным юнцам, но сейчас я не унимаюсь:
– Влад, не переживай. Я понимаю, что девчонка у них молоденькая, но обещаю буду ей помогать и, если надо сам не пойду наверх, останусь с ней в базовом лагере. Ребята из группы крепкие. И во всех вопросах последнее слово за тобой. У вас получится нормальный расклад по гидам и туристам. Ну и я уверен, что после покорения еще одной вершины своих возможностей, музыканты не откажутся поиграть у тебя на презентациях.
Владислав ухмыляется, потирает ладони, взвешивая за и против и вдруг спрашивает:
– Наверное тебе барышня понравилась, вот почему ты как жук вокруг меня скачешь?
– Понравилась.
Я широко улыбаюсь, пытаясь разрядить обстановку. Владислав хлопает меня по плечу и встает из-за стола:
– Хорошо, но сейчас не обещаю вести на Эльбрус. В период акклиматизации проверим стойкость девчат и ребят. На Чегет пойдем. Это около трех с половиной тысячи метров, может еще сами передумают идти выше. А если не соскочат, тогда все будет по моей указке и без возражений: если на небе солнце, никого не тошнит от горняшки, и даже насморка нет ни у кого, то идём выше, иначе разворачиваемся. И всем оформляем страховку. Для нас ребята из МЧС – посланники Бога!
Я не скрываю своей радости. Какой из моих доводов ему