и мы ходили в своей обычной спортивной одежде. Роман выделялся белыми найками и красными штанами с зеленой пуховкой. Несколько раз он получал комплименты клевого прикида от проходящих мимо. На самом деле все настоящие спортсмены имели очень красивую и качественную одежду для восхождений и главное яркую, чтобы на белом снегу было виднее. Я же во всем черном щеголяла своими разноцветными волосами и мне доставалось внимания не меньше. Каждый раз заметив, что проходящий навстречу парень подмигивает мне, Роман шуточку какую-нибудь отвешивал типа «тебе главное голову в снег не прятать, а то ведь не найдут», а я ему в ответ «а тебе как раз ее только и можно прятать». Волосы Романа были цветом как самая черная ночь без звезд, а слегка завитая прядь выглядела как негатив полумесяца на белом небе.
Иногда я отрывалась от него и шла болтала с Гришкой и Тимуром, тогда Роман где то плелся сзади, и я даже не знаю, что он делал. На привалах он ненавязчиво предлагал чурчхелу, или наливал чай.
Я после этого похода расслабилась и перестала злится на него и даже подумала, что отличная идея была пойти в горы. Они давно стали моим наваждением. Кто там был хоть раз, навсегда оставляют их в своей душе. Может это действие низкого давления и недостаточной концентрации кислорода так влияли на восприятие. В горах мне всегда хотелось подняться все выше и выше и казалось нет невозможной высоты.
Целый час завтрака на московском, украшенном флагами бульваре пролетел как пять минут. Радостно чирикали птицы от теплой и безветренной погоды. Мне не хотелось возвращаться в общагу и готовится к экзамену.
Я вздрогнула и чуть не выронила телефон от звонка. На экране светилось довольное лицо Гришки. Мы с ним стали намного ближе после Эльбруса, но я совсем не помню, что там делал Гришка. Он совсем не интересовал меня как парень. Зато Роман постарался, чтобы я его не забывала. Каждый день он удивлял меня своим терпением и спокойствием в ответ на мое резкое к нему отношение. Его весёлые семейные истории не оставляли меня равнодушной. Мне так не хватало их в своей жизни, а его рассказы погружали в несбыточное.
Про отсутствие у себя отца я ему не рассказывала. Ненавидела, когда меня начинали жалеть. В память об его детстве я берегла поделку – ромашку, которую я нашла в кармане своей кофты. По пути домой я обнаружила, что одела флиску Романа, что была одним цветом с моей. Поделка, должно быть, была очень важна для него, если он ее взял с собой на вершину. Тогда, мне хотелось ее выкинуть от досады, но чтобы она не попадалась на глаза, засунула ее в дальний карман рюкзака.
Я сидела и вспоминала далекого Романа, когда рядом находился Гришка и постоянно заботился обо мне после трагедии. И мне нравилось его внимание. Я ответила на звонок телефона, который продолжал вибрировать в моих руках.
Глава 7 ПСИХОЛОГ
Первые недели после гибели Тимура прошли будто в тумане: я как-то жила, чем-то занималась. Благодаря маме и Гришке моя жизнь постепенно налаживалась, туман рассеивался.