Мой Спи́рос, когда в один день бывало две гулянки, – к примеру, в Лу́тра и в Пиги́, – плясал без устали на обеих. Он, как орел, летал из села в село, и никто даже не замечал, когда он исчезал, а когда возвращался.
– Эх, умели они и бегать и прыгать, бедняги! – сказала еще одна женщина. – Моего вот однажды обручили насильно в Месаре́, когда он отправился туда на конскую ярмарку продавать нашего мула. Днем и ночью держали его запертым в доме, не позволяя и носа высунуть. Девушка поставила вокруг его кровати горшки с цветами, сидела у его ног и все пела. А он накануне венчания говорит им: «Разве жениху можно идти под венец, не искупавшись? Пустите меня попариться в бане!». – «Нет! Нет! Ты и так хорош!». Тут молодец как прыгнет из окна прямо на улицу, и только его и видели!
– Разве так порядочные парни поступают?
Это сказала молоденькая девушка, которая вот-вот должна была выходить замуж и была сильно влюблена в своего жениха.
– Когда я была обручена с Костанди́сом, однажды его оставили ночевать в нашем доме. Мать постелила для нас в комнате рядышком две постели, а между ними положила дощечку. На другой день мы пошли гулять. Ветер сорвал у меня с головы платок и унес в сад. Костандис, не раздумывая, перепрыгнул через стену и принес мне его. «Ну и ну, – говорю я ему. – Через дощечку перепрыгнуть не сумел, а теперь показываешь удаль тем, что оседлал высокую стену?». А он отвечает: «Это же – вопрос чести!».
– Ну, будет! Разве кто тебе поверит? – сказала одна из соседок.
– Клянусь страхом, которого я натерпелась в первую ночь в его объятиях, все было так, как я рассказываю!
– Животное своей силы не знает. А человек знает и сам ею распоряжается. Вот что значит «человек»! – сказала тетя.
Она задумалась на мгновение и добавила, сделав вид, будто не замечает меня:
– Парень должен быть безупречен, как соловей, а тот, кто сразу же ступает по собственным нечистотам, – дохлятина.
Мирена собралась было что-то ответить…
«Бррр!..». Ах, что это было! Нам показалось, будто ворота рушатся.
Чертополох толкнул мордой верхнюю створку ворот и просунул голову во двор.
– Добро пожаловать! – сказала тетя, и лицо ее прояснилось. – Я дала его твоему мужу, – обратилась она к Каридене, – чтобы он не будил ревом моего племянника, а ему захотелось в старый хлев!
Рядом с ослиной головой пролезла волосатая рука и схватила животное за уши. Пространство в верхней части ворот опустело, но тут же в нем появилась другая голова. Мы тут же узнали кир-Фотиса и приветствовали его как победителя.
– Постой! Да постой же! На, возьми пучок сена! Пусть полакомится! – крикнула тетя.
Все засмеялись. На какое-то время воцарилось молчание.
– Ну, вот!.. – сказала Алые Губки. – Зорби́на пожаловала!
Босая, смуглая, как цыганка, женщина вошла во двор. О ее приближении догадались по звуку шагов: ее загнувшиеся ногти стучали по мостовой, словно камушки.
– Добрый вечер, почтенные женщины! Удачи вам!
– Добрый вечер!