от бинтов, остались только кисти рук и лицо.
– Садись за стол, Ученик, ешь, а потом в купальню, смываться. Ну и начнем работать – и так пропустили два дня, – пробасил Александр Всеволодович.
– Я вообще-то без сознания после порки эти двое суток был, – буркнул я. – А не на диване под телеком и с книжкой валялся.
Оба деда засмеялись в голос, хоть я и не подозревал, что кто-то может меня расслышать. Смутился и побрел к столу.
– Ты смотри Боджингушка, ученик-то наш ожил. Бухтит даже по чуть-чуть. Значит, не будем его сегодня жалеть. Бухтит, значит, здоров. Ты давай после вечери и начинай.
Я сел за стол на то же место, где сидел в день откровенного разговора, злясь на свою несдержанность. «Ведь мог же промолчать. Всегда так. За болтовню получаю, – думал, – и у Харлампиева все время так было. Эх! Говорил мне папа: „В закрытый рот и муха не залетит“. Вот у меня, балбеса, она все время залетает».
Часы, которые мне подарил Александр Всеволодович, спокойно лежали на столе, там, где я их и оставил. Я потянулся к ним и потрогал цепочку. И вдруг они открылись. Циферблат был бледно-кремового цвета, а стрелки – черные, причем секундной не было. По кругу в углублении бежал камушек, похожий на черный бриллиант, уж больно сверкал гранями от бликов свечей. Он делал оборот, и минутная стрелка перескакивала на одно деление. Ну тикают и тикают. «Красивые!» – подумал я.
Еды было много, и я принялся за тушеные овощи, заедая их пирожками с мясом. Потом ухватился за баранью голяшку и чуть не поперхнулся от повисшего молчания. Оба дедушки с округлившимися глазами смотрели на часы.
– Пошли, – охнул Александр Всеволодович.
– Пошли-пошли, – протянул Боджинг.
– Идут, тикают! – вскрикнул дед-дуб.
– Тикают-тикают! – радостно вторил ему Смотритель.
Я откусил громадный кусман от бараньей голяшки, смотрел, жуя, то на часы, то на дедушек-учителей, непонятно от чего пришедших в восторг. Раздался мелодичный звон – это минутная стрелка передвинулась на отметку 12, совместившись с часовой.
«Огого, уже двенадцать?» – подумал, но сказать я ничего не успел. По циферблату скользнул крошечный всадник, догоняя такого же маленького дракона. Вот всадник взмахнул мечом, конь вздыбился, и дракон упал и, несколько раз перевернувшись вокруг себя и разбрасывая россыпь крошечных камешков темно-красного цвета, исчез в окошке на противоположном краю циферблата возле цифры 9. Всадник, проскользив по кругу, скрылся в окошке у цифры 3.
– Ты это видел? – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Александр Всеволодович.
– Это произошло! – воскликнул Боджинг и счастливо улыбнулся. – Вот теперь все. Теперь можно с уверенностью заявить Братьям Рыцарям, что Воин пришел в Мир. Я знал. Верил, а теперь даже растерялся, Саша. Как поступать теперь? Или пока смолчим? До срока? А?
– Смолчим, Боджингушка. Смолчим и будем готовиться, да. Ученика нашего учить да растить. Чтобы настоящим Воином предстал перед Братьями-Рыцарями и перед врагами тоже не осрамился.