технологий становится вертикальной и цивилизация как бы перезагружается. Компьютеры становятся умнее людей, так что мы передаем им бразды правления. Или, может, они сами их перехватывают… Кэт кивает.
– Более-менее.
– Но сингулярные одиночки?..
– Скоростные свидания для ботанов, – поясняет Кэт. – Раз в месяц устраиваются в Гугле. Соотношение мальчики-девочки просто отличное или ужасное. В зависимости, кто…
– …ты там есть.
– Ага. Я там познакомилась с парнем, который программировал ботов для хеджевого фонда. Мы встречались, недолго. Он всерьез увлекался скалолазанием. Плечи у него были красивые.
М-м-м.
– Но сердце жестокое.
Мы сидим в «Гурманском гроте», что в шестиэтажном глянцевом торговом комплексе. Это центр города, рядом с конечкой фуникулера, но не думаю, чтобы туристы понимали, что перед ними торговый пассаж: при нем нет парковки. «Гурманский грот» – это фудкорт, вероятно, лучший в мире: салаты из местного шпината, тако со свиной грудинкой и суши без ртути. А еще он расположен в подвале и связан переходом со станцией подземки, так что на улицу вообще выходить не надо. Оказавшись тут, я всякий раз воображаю, что живу в будущем, где атмосфера радиоактивна, а на пыльных равнинах бесчинствуют дикие банды байкеров на биодизеле. Эй, как в сингулярности, верно?
Кэт хмурится.
– Это будущее двадцатого века. С приходом сингулярности мы сможем решать такие проблемы.
Разломив надвое фалафель, она предлагает половинку мне.
– И мы будем жить вечно.
– Ну понеслась, – говорю я. – Все та же извечная мечта о бессмертии…
– Это и есть мечта о бессмертии. И что?
Она замолкает, жует.
– Давай объясню иначе. Прозвучит странно, тем более что мы только познакомились. Но я знаю, что я умная.
Это определенно так.
– И думаю, ты тоже умный. Ну и почему это должно заканчиваться? Мы бы столького добились, будь у нас побольше времени. Понимаешь?
Я жую фалафель и киваю. Интересная девица эта Кэт. Ее полнейшая прямота указывает на домашнее образование, а при этом она совершеннейшая очаровашка. Полагаю, тут дело еще и в том, что она красавица. Я бросаю взгляд на ее майку. Слушайте, я думаю, у нее все-таки куча одинаковых.
– Чтобы верить в сингулярность, нужно быть оптимистом, – говорит она. – А это труднее, чем кажется. Ты играл когда-нибудь в «Представь величайшее счастье»?
– По названию, какое-то японское телешоу.
Кэт расправляет плечи.
– Отлично, играем. Для начала представь будущее. Счастливое будущее. Без ядерных грибов. Ну, будто ты писатель-фантаст.
Ладно.
– Мировое правительство… рака нет… ховерборды.
– Дальше. Какое счастливое будущее наступит потом?
– Звездолеты. Экспедиция на Марс.
– Дальше.
– Звездный путь.