я протянул руку и коснулся дрожащими от возбуждения пальцами её приоткрытых губ, щеки, шеи и остановился чуть ниже. Закрыв глаза, она вздрагивала при каждом моём прикосновении, полном чувственного электричества и оставлявшем трепетную позолоту на коже, которая казалась бронзовой в свете свечи. Наше дыхание смешалось в вышедшем из-под контроля поцелуе, а её упругие груди, горячие бёдра, её нежные руки, которыми она, поспешно раздев меня, взволнованно гладила моё тело, сводили меня с ума.
В безумном вальсе мы приблизились к кровати и, не разжимая объятий, упали на неё. Запечатлевая движения наших извивавшихся тел, покрывало сбилось, обнажив кое-где по краям розовые простыни, и нам казалось, что мы качаемся на алых волнах моря наслаждения, взлетая на пенящиеся розовым гребни и с замирающим сердцем проваливаясь под них. И наполнившие комнату странные звуки, бессмысленные обрывки несуществующих слов, застывавшие на полпути крики казались нам шумом этого моря.
Свеча догорела и, последний раз вспыхнув, угасла. Лишь тусклый огонек сигареты выхватывал из темноты наши переплетавшиеся тела, когда я подносил её к губам и затягивался. Положив голову мне на грудь, словно вслушиваясь в биения моего сердца, она медленно водила своим маленьким пальчиком по моему телу, очерчивая контуры мышц. Обнимая её свободной рукой, я задумчиво поглаживал маленькие ямочки у неё над ягодицами, в основании позвоночника. Мы до сих пор молчали.
– Разве может быть всё так хорошо? – Вопрос вырвался у меня неожиданно, мыслью вслух.
Повернув голову, она, улыбаясь, взяла из моих рук сигарету и тоже затянулась. Затем, чуть подавшись вперёд, она склонилась надо мной.
– Ты же видишь, может! – тихо прошептала она.
Я открыл глаза. Гарик стоял у распахнутого окна и, перегнувшись через подоконник, высматривал что-то или кого-то на улице. «Гарик?» – мне показалось, что моя и без того гудевшая, как расстроенный водопровод, голова треснула от этой мысли. Опершись на локоть, я попытался привстать, но тут же рухнул обратно на подушку. Да, я лежал в своей собственной квартире, но как я попал сюда, и где…?
Обернувшись и увидев меня, Гарик ухмыльнулся.
– Доброе утро! – ехидно пропел он и, подойдя к столу, бросил в стакан какую-то таблетку. Тысячи пузырьков взметнулись вверх, вспенив воду.
– Как… Как я оказался здесь? – выдавил я.
На этот раз Гарик расхохотался. Так бы и задушил его!
– Да-а! Случай серьезный! – успокоившись наконец, съязвил он и протянул мне стакан.
– Что это?
– Пей, патентованное средство…
Я отхлебнул.
– …от запоров.
Взбешенный, я прыснул выпитым на подушку и хотел было поставить стакан на тумбочку, но Гарик задержал мою руку.
– Пей, пей! Ты вчера так нализался, что без этого тебе сейчас никак не обойтись. – Гарик говорил уже вполне серьёзно.
Нализался? Вчера?.. И тут вдруг