черновиков.
Вроде как понятно.
Понятно и то, что моя фраза, помещенная в начало, потеряла теперь всякую цель и всякий смысл: коли вы, мой читатель, читаете эти строки, то скорее держите в руках не что-то изданное по-настоящему, а всего-то лишь бесплатные черновички на сайте «литрес». Впрочем, и в «черновичках» нет ничего плохого.
Повторюсь опять: эта книга – нечто вроде дневника с моими рассуждениями. Ежели вы ожидали от нее и от меня что-нибудь в виде какого-то привычного вам сюжета – то обломитесь, господа. Его не будет.
Очень часто, по ходу чтения, вам должно будет казаться, что вот теперь-то идет некое развитие, что сейчас-то произойдет… И ничего не произойдет. Это жизнь; не вымышленная какая-то чепуха, а жизнь как есть она – настоящая, без выдумок. В ней сюжетов не бывает.
Более того, за последнее время у меня выработалась натуральная неприязнь ко всякому выдуманному головными потугами сценарию. Не терплю. Все эти вот космическо-масштабные события с обязательно наличествующими взрывами, громадами, самопожертвованиями и жертвами – и прочим, и прочим; к чему это? Вот скажите.
Думая над тем, что происходило в моей жизни и пытаясь представить это в контексте данной книги, мне невольно приходило в голову и то, как можно было бы это взять да переиначить, и, немного переиначив, выдать за какой-то супермега сюжет… – В эти моменты я чувствовал себя, честно сказать, грязнейшим из подлецов, очень мерзко… Так вот каковы все те, кто сочинительствует! Я знаю вас. Представляю себе эту довольную мину в момент, когда ваша голова воспроизвела на свет еще один остросюжетный сюжет или прямоугольный сюжетный же поворот. Брр, словом.
Толи дело жизнь! У нее есть один существеннейший пункт, который и дает ей все несоизмеримое превосходство. «Какой?» – спрашиваете вы, нетерпеливые. Отвечаю: она реальна, истории ее – реальны. А потому что жизнь у всех на самом-то деле одна (да! одна на всех, вы не ослышались), то и получается, что, рассказывая о жизни какого-то одного человека, мы, немного иными словами, но рассказываем жизнь всех людей. Всех.
Конечно, на деле это не совсем прямо так, как мной здесь описано; но в целом все верно.
Но зачем нам одна жизнь на всех, да к ней еще и история единственная, постоянно однообразная? Я мог бы обвести это предложение кавычками, ведь вы наверняка сейчас этим вопросом и задаетесь. Да вот только не может быть человеку ничего приятнее, особенно если жизнь его уже прошла, осталась позади, – не может быть ничего приятнее, чем вспомнить эту свою потерянную жизнь. Слушать истории, отдаленно напоминающие наши, да и вообще окунуться опять мысленно в этот мир – ни одна тугозеленая сюжетная линия не даст нам такого, друзья.
Всякая книжка – мусор; любой сценарий великолепного фильма достоин своего скорейшего сожжения. Бросьте это, я вас уверяю: все ненужно нам. Оглянитесь вокруг: столько людей… – так поговорите с ними! Говорите, чего стесняться? Рассказывайте и сами. Общайтесь. Я уверен, – я почти что уверен, что доселе вы вовсе не замечали всей этой прелести – в вот этих вот устных