восемьдесят, может сотня. Не больше. А поди и меньше. Мне четыреста шестьдесят восемь. Аркаса догоняю. А ты совсем молодой еще.
– Ой, невнимательная ты бабка. Говорю ж, знаю песню много тысяч лет. Понимаешь? Мне четыре тысячи лет, бабуся. Конечно, не так ровно, но деталей я не запоминаю, не так это важно. Ну, что ты так смотришь? Не веришь, понимаю. Но всё так – уже четыре тысячи лет я – дух Озера. – Ригуль торжественно вглядывался в лицо Агаты, ожидая особенно бурной реакции. Но Агата засмеялась.
– Ты? Дух? Насмешил. Насмешил бабку. – она смеялась и хлопала себя по колену. Когда немного успокоилась, то вытерла уголки глаз, еще немного похихикала и сказала, – Вот что, дух, давай-ка спать. Уморил сказками. Пора отдыхать.
Ригуль увидев, что Агата ни капельки не поверила в его слова, поджал губы и встал. Смотрел на нее суровыми глазами и явно что то хотел сказать, но не знал с чего начать. Наконец изрек:
– Ну смотри!
Сначала Агата не понимала, куда собственно смотреть, Ригуль стоял над ней, уперев руки в бока и важно насупив брови. Затем она увидела, что трава у его босых ног шевелится, покачивается, и словно уходит вниз. Через несколько мгновений это была уже не земля и трава – это была вода! Ригуль стоял на воде. Вдруг откуда-то снизу выпрыгнула маленькая делешка. Она перескочила через ногу Ригуля и скрылась в глубине воды. Агата приподнялась. Действительно, певун стоял на круге светлой прозрачной воды, которая зеленушной темнотой уходила вниз как колодец.
– Чего это? – старушка испуганно посмотрела в глаза Ригулю.
– А! Веришь теперь? – он гордо закрыл глаза.
Агата пожала плечами.
– Трудно не верить. Обычным людям такое не дано, чтобы воду создавать под ногами. Но…
– То то же! – торжественно изрек Ригуль и вышел из светлого водного круга, из которого уже выглядывало несколько особо любопытных делёшек.
Певун стал присаживаться, опуская за плечи и Агату. Она была, конечно, поражена. Еще некоторое время назад она хохотала над этим пройдохой, а сейчас что и думать. Рядом с ней сидел дух. Может и не дух, но явно кто-то, наделенный особенной силой. Поразмыслив, она спросила:
– Но погоди, так у нас и Озера нет. Было когда-то, а потом, говорят, высохло. Какого же ты Озера дух?
Ригуль фыркнул.
– Агата, миленькая. Ты сейчас сидишь на Озере моём. Я сделал его Озерным полем много-много лет назад. Чтобы… чтобы кое-кто не посягал на мою силу! – певун обеспокоено обхватил себя руками, съежился. – Я не могу тебе, бабуля, рассказать всё. Не могу. Но ты сидишь сейчас на моем Озере. И много всего знаю, о чем вы, жители Разнотравья, и не догадываетесь. Так что радуйтесь, что иду я с вами. Я знаю каждую кочку, каждый затерявшийся кустик на этом поле. Знаю что здесь есть и чего здесь нет. Придет время и во всё вас посвящу, узнаете всё как есть. Но не сейчас, не сегодня точно.
Ригуль потянулся, зевнул. Посмотрел на задумчивую Агату. Улыбнулся, обнял ее.
– Ну всё, всё. Отомри, бабка! Не бойся, я добрый дух. Но очень сильный! Иди, отдыхай. Спать пора уже. А то так всю ночь просидишь с открытым ртом,