его своей лапищей.
– Ну-ка, кто это пожаловал? – пробурчал великан и, не ожидая ответа, свернул несчастному шею.
Так погиб Ольбенир, дядя Итилмира, славный воин и добрый горец. Не в бою с грозными ратями, не в сражении на поле боевом, не в поединке на острых клинках сложил он голову – бесчестно убил его асилк дикий.
Когда же злобный великан наелся вдоволь и почувствовал, что ничего уже не войдёт в его чрево, то решил позабавиться и себе на радость пошел крушить жилище Итилмира. Один взмах дубины – и половина дома исчезла, другой, третий – и от хором остался щебень, груда никчёмных развалин. Асилк сокрушил дом без всякой жалости, не посмотрев даже на красивую голову лебедя, венчавшую крышу. Второпях он не заметил, какими дивными узорами была разрисована вся крепкая дубовая дверь, как искусно была сделана кровля и как красив был в целом родовой дом достопочтенного горца. Да и вряд ли он мог насладиться подобным творением человеческих рук, ибо наслаждение ему приносило лишь разрушение и грубые, совершенно лишённые какого-либо вкуса увлечения. К несчастью, такие ничтожные души встречаются не только среди асилков, но и среди людского рода.
Разрушив дом, исполин ушёл бродить по городу, пугая людей и карлов, которые его встречали. Но большинство горожан в то время спали, ибо было утро раннее, морозное, а те из них, кто прогуливался по улицам или уже работал, попрятались в своих домах со страху, не успев даже поднять тревогу или сообщить стражникам. Дозорные же, которые остались на стенах, всё пили брагу да мёд хмельной, а какие даже похлёбывали винцо и до того обпились, что уснули прямо на дозоре ещё до того, как асилк начал свои бесчинства.
Между тем Итилмир, голодный, будто волк, вернулся с охоты, как он думал, домой. Ещё на торговой площади до него донеслись вести о том, что в городе объявился кровожадный асилк и его уже ловят карлы. Но этому он не придал большого значения, потому что обычно ничего серьёзного не случалось, а карлы брались за дело основательно. Но оказавшись на своей улице, горец увидел, что дом его разрушен, а на месте родового гнезда валяются лишь камни да балки. Сердце горца отчаянно забилось.
– Дядя! – вскрикнул он и, спешившись, бросился к дому.
Но если бы дядя и был под завалами, то найти его было бы очень сложно. Пришлось бы разобрать все эти груды камней и балок. В тщетной попытке найти родича Итилмир упал на колени и глубоко вдохнул. Казалось, что в эти мгновения на него обрушились не только новые беды, но и старые: гибель братьев и отца, смерть матери и теперь это. Тихая печаль зажглась ярким гневом. На миг Итилмир почувствовал, что весь смысл его существования потерян. Но в то же время бытие ощущалось таким живым и настоящим.
– Весь дом моей семьи теперь труха! – вскрикнул горец, взявшись за голову. – Кто посмел? Кто это посмел?!
И тут же он понял, кто виновен в разрушении его славного жилища – тот самый злобный великан, о котором люди говорили на площади. Только он мог учинить такое. Увидев, что