могла направиться к Виктории, чтобы попытаться ее спасти и, вероятно, погибнуть даже раньше ее. Она была вольна остаться рядом с Бьяко и наблюдать за смертью подруги из далека, но ни один из вариантов ее не устраивал. Мир для Айры постепенно рушился.
– Это Распид скармливал мне принцесс, – признался Бьяко, подсев к пленнице, но та испуганно отскочила в сторону. – Это мое проклятие! – с жаром доказывал юноша. – Пойми, когда я дракон, то не могу контролировать себя. Жажда и голод, единственное, что я чувствую. Но ты спасла меня. Как я могу поступить иначе? Озеро нельзя обмануть. Если я прикоснусь к принцессе, то туман расползется по пещере и убьет тебя. Если ты переступишь порог, то я стану драконом, и тогда ей точно не жить.
Осознав всю безнадежность, Айра сидела не шевелясь. Она не смела винить человека, который, как и она, оказался жертвой обстоятельств. Виктория пела прекрасным высоким голосом, и Айре стало особенно больно.
– Почему она играет?
– Это инструмент моей матери. Здесь много памятных вещей из дворца. Погоди, я кое-что тебе дам.
Он достал из кармана небольшую заколку в виде шпильки с прозрачным цветком и золотыми цепочками. На их концах свисали хрустальные капельки.
– Конечно, это не драгоценный осколок, а всего лишь золотая безделушка, к тому же эти капли напоминают мне слезы, – заметил Бьяко. – Как и ты, моя мать часто плакала, в этом вы с ней похожи.
– Я не могу ее принять, – запротестовала Айра, но Бьяко не слушал.
– Если однажды твоя печать перестанет действовать, и я превращусь в дракона, то будет шанс, что я не причиню тебе вреда. Главное, носи эту заколку. В тот день, когда наш клан пал, моя мать играла ту же мелодию. Будучи зверем, я позабыл ее облик, но вспомнил инструмент, на котором сейчас играет твоя подруга. Именно поэтому она еще жива. Когда ты подходила к двери, сила обратила меня в человека. Поверь, я пытался разбудить Викторию, но если она не играет, то ее тянет в воду. Магия озера безжалостна. А я не мой отец, – с горечью добавил Бьяко, – который знал об этом озере все. И не Распид, который знает не меньше. Я не читал книгу клана, ни чувствовал силу драконов, не знаю ни правил, ни законов. Я обратился в зверя будучи подростком, а возродился уже мужчиной. В моей голове лишь смутные остатки прошлого и нынешнего, через глаза и осознание зверя. За все время я признавал только Распида и никогда не нападал на него. Когда-то он дружил с моим отцом. Видимо, поэтому Распид спас меня и прячет здесь. Скорей всего, он знает, как отменить действие тумана.
От услышанного сердце пленницы наполнилось надеждой. Конечно, ей показалось странным, почему Бьяко не узнавал Распида, ведь они уже виделись. Но она списала это на последствия превращений.
– Почему ты называла то существо Распидом? – спросил Бьяко, словно прочел ее сомнения.
– Он сам так представился.
– Но это не Распид, уверяю тебя! – вспыхнул Бьяко. – Я знаю его с детства. Мой клан оказывал ему безграничное доверие. Мы часто гуляли с Распидом по дворцу и окрестностям. Я вырос на его глазах, а после жил здесь, наблюдая за ним в образе зверя.