И когда мы отползали, пятясь назад, я на миг словно попал в пустоту, но тут же вернулся назад. Только глубокая ночь сменилась полуднем. Палящее солнце слепило глаза. Проморгавшись, осознал себя в поле, а вокруг была зелёная сочная трава. Над головой ярко светило летнее солнце. Внезапно я ощутил прилив радости, аж захотелось расхохотаться! Я узнал этот момент.
16 лет назад
Мой порыв счастья и веселья резко прервался острой болью в спине, словно меня дубиной приложили прямо по хребту. Дыханье сбилось. На короткое время у меня не получалось даже вздохнуть. Ноги не удержали, но спасибо рукам, не дали распластаться по земле, а лишь приземлиться на четвереньки. Боковым зрением я заметил приближающиеся ноги в потёртых поршнях, а ещё подле них тянулась толстая палка. Собственно, мне практически удалось угадать оружие, что меня так сразило.
– Вставай, брат! – весело сказал Драгош, стоявший подле моей головы.
Я поднял глаза и увидел протянутую руку. Но даже оперши́сь на неё, быстро подняться на ноги не удалось. Боль пронизала спину так, что не позволяла разогнуться.
– Как же ты собрался идти на нечисть, если со мной не в состоянии справиться? – по-доброму усмехнулся парень. Он по-прежнему был выше меня, но от его детской пухлости не осталось и следа. После прошлогоднего обряда имянаречения друг подтянулся, окреп и раздался в плечах. Теперь он не выглядел мальчишкой, а скорее юным мужем, хотя совсем недавно отметил тринадцатое лето жизни. Я им действительно восхищался и изо всех сил старался равняться на него.
– Я устал, – недовольно буркнул в ответ, потирая место удара, – тем более, нам бы пора отсюда уходить, пока Полуденница не настигла. Представляешь, какая нелепая бесславная смерть тогда будет. Погибнем, не вступая ни в один бой с нежитью. Вот повеселятся деревенские!
– В этом ты прав, пошли.
– А ты вчера был на Общинном сборе?
– Был, конечно. Теперь это моя обязанность. Жаль, пока, без права голоса. Приходится лишь слушать старших и набираться опыта. Но скоро я смогу отвечать не только за себя, а ещё представлять своего отца, – было видно, что Драгош горд своим положением.
– Здорово! А ты можешь меня взять? Ну хоть разочек? А то надоело по кустам ныкаться. Да и не всегда выходит. Мне кажется, батя догадался о таких моих вылазках. Уже не впервой даёт поручения прямиком перед тем, как уйти на сбор.
– Я бы рад тебя взять, знаешь же. Но у меня самого там птичьи права, и могут за такое выгнать. Тогда мы вообще ничего не узнаем. Поэтому прости, но нет, взять не могу. Потерпи ещё две зимы. А на третью, когда тебе исполнится двенадцать, ты пройдёшь своё имянаречение. Тогда с дозволения старших присоединишься к нам на собраниях.
Вот уже год он вторил мне одно и то же. Я немного завидовал Драгошу, что он уже стал полноправным мужем в общине. Но мне нравилось его слушать и мечтать о будущем, когда я стану взрослым.
– А что обсуждали в этот раз, расскажешь? О чём речь шла?
Вид мой