были трубы. Огромные стальные трубы для какого-то строящегося промышленного объекта, которые повсеместно росли в новом Приморье как грибы. Я не знаю, сколько они весили, эти махины, но знаю точно – хрупкое человеческое тело было для них не более значимым, чем насекомое для лобового стекла несущегося по шоссе японского спортивного автомобиля.
Я, кстати, потом однажды видел во сне, как это случилось. Очередной кошмар, один из… ничего более – но этот был из тех случаев, когда ты просыпаешься и ещё несколько минут лежишь, тяжело дыша и соображая, где в самом деле сон, а где реальный мир.
Во сне это был точно такой же яркий солнечный морозный зимний день. Солнце бликует на поверхности воды, море тихое, искрится. Вокруг – привычный рабочий гвалт, чайки пытаются перекричать голоса рабочих, которые прорываются сквозь гул работающих силовых установок кранов. В такие дни, когда ты сидишь в тёплой машине и смотришь на незамёрзшее ещё море сквозь холодное стекло- нестерпимо хочется купаться и невозможно не думать о лете – так манит море синевой и золотистыми бликами на поверхности волн. И даже не верится, что на самом деле за окном – холодный, пронизывающий до костей ветер с океана, выдержать который без спецодежды может далеко не каждый.
Я стою в центре разгрузочной площадки, и судя по тому, как мимо меня почти вплотную ходят люди, они меня не видят… В этой параллельной реальности я призрак, а не наоборот.
Поднимаю голову и смотрю вверх, пытаясь закрыть ладонью глаза от слепящего солнца. Вдруг солнце исчезает – и вместо него появляется огромная туша, будто надо мной приземляется космический корабль. Но, приглядевшись, я понимаю – это никакой не корабль, а трубы. Длинные, чёрные, разного диаметра – от больших, что не обхватить и вдвоём, до совсем обычных, что поместятся в сложенных пальцах двух рук.
Слышу какой-то звук – звук лопнувшей струны, сорвавшейся тетивы или чего-то подобного, и в этот момент всё меняется. Люди вокруг начинают кричать, но я слышу их как будто сквозь вату – а ещё вдруг замедляется время. По-прежнему смотрю вверх – и теперь вижу, как с одной стороны плавно отлетают в сторону концы троса, и вся эта чудовищная вязанка как будто расцветает в небе. Это красиво – и я, раскрыв рот, смотрю, как трубы медленно разворачиваются в воздухе, как гигантский металлический бутон, и начинают приближаться ко мне. Теперь снова вижу солнце – оно приветливо греет кожу лица сквозь десятки отверстий разного диаметра, складываясь в узор, чем-то напоминающий соты. Вокруг меня есть ещё люди, близко – но я не могу оторвать глаз от завораживающего зрелища, от этого света в конце множества металлических тоннелей. Мне не страшно – хотя нет, страх просто заблокирован, как будто от транквилизатора. Трубы всё ближе – и вот я уже отчётливо вижу их блестящие металлические кромки, грубый рваный край, оставленный мощным плазменным резаком.
Тот самый край,