назвали этот ужас «лечебным раствором», но пахло от него едва ли не хуже, чем от той кошмарной смеси, под которой он оказался погребён. С другой стороны, клизму ему так и не сделали.
Мысленно радуясь тому, что окунающие его в субстанцию слуги и врачи не одарены шлангами и вынуждены дышать запахом из ванны, Эврисфей попытался обдумать сложившуюся ситуацию. Лечиться ему предполагалось ещё месяц, в течение которого этот негодяй Геракл наверняка будет бездельничать и пьянствовать, что было совершенно недопустимо. Эврисфей пошевелился в ванне и этим привлёк внимание одного из помощников, который тут же склонился возле него, внимая каждому звуку.
– Где это аидово отродье? – простонал царь.
– Её величество отправилась в Афины на распродаж… – начал доклад помощник и через мгновение оказался с ног до головы в лечебном растворе.
– Где Геракл?! – рявкнул Эврисфей.
– Ожидает приказаний, – тут же доложил перепуганный помощник, медленно оседая и теряя силы от собственного нового запаха.
– Слушай мою команду!..
Геракл не терял времени даром и, в отсутствие царского семейства, помогал садовникам в уходе за садом, разбитым царицей во дворце. Редчайшие цветы и плодоносящие деревья со всех уголков Ойкумены бережно поливались и подрезались полусотней лучших работников со всего царства Эврисфея. Скромный Геракл вызвался помочь в наименее почётной, но нужной работе – борьбе с угрожающими саду вредителями. Очки, полученные им за освобождение Стимфала, оказались весьма кстати, позволяя заметить самого маленького гада на самом дальнем листке. Собирая жуков и гусениц каждый день, по ночам он выносил мешок с пойманной живностью за пределы города и выпускал в лесу. Садовники не задавали вопросов, потому что это был Геракл. Живность тоже не задавала вопросов, потому что опасалась смены политики. За сбором очередного мешка Геракла и нашёл советник. Слишком увлечённый спасением фауны, великий садовод и не обратил бы внимания на кого-то из царских помощников. Но он ощутил странный запах, от которого ближайшие деревья стали отклоняться назад и даже как будто попытались выкопать собственные корпи из грунта и удрать. Обернувшись, Геракл с величайшим удивлением посмотрел на советника. Одной рукой тот без остановки обтирал себя тряпкой, а второй обливался ароматическими маслами из крошечного кувшинчика.
– Геракл? – коротко поинтересовался советник.
– Я, – столь же лаконично ответил искомый.
– Царский указ, – торжественно объявил сыщик, приняв более торжественную позу, от чего ближайший к нему редчайший саженец краснолистого бегоцвета выкопался и стал оправдывать своё название, улепётывая от двух погнавшихся за ним садовников. – Его величество заказал… Дичь!
– Какую ещё дичь? – не понял Геракл.
– Дикую! – не выдержал советник, всплеснув руками и распространяя вокруг себя непередаваемые ароматы. – С охоты. Или с рыбалки.
– Что это