к аккордам.
– Конечно, буду, – обещает Трой. – Хуже я быть уже не могу.
И Майк скатывается рядом.
Ральф подозревает, что чувствует себя Майк не намного лучше Тома, но если он сляжет – шоу отменяется. Он молчит, но его явно бесит, что Том такой слабачок, сдал пост, а они с Гордоном застряли в этом гитарном лимбо; но терпит по-ангельски, потому что Трою хреново точно так же, но он не жалуется, а Майк уважает его упорство и преданность делу.
В итоге идеи перекраиваются, песни перестраиваются, едва ли ни треть сетлиста выливается в акустическую сессию. Наверное, это не то, чего от них ожидают, но глядя на действо на сцене, где Майк просто играет, а Трой просто поет, Ральф недоумевает, почему они не додумались до этого раньше.
– Вы наблюдаете «гнусавый период» в творчестве, – шутит Трой в толпу, раскрасневшись больше обычного. – Случается с лучшими из нас.
Трой как правило стойко переносит болезни, но в этот раз зараза разгулялась на славу оставляя за собой синие круги под глазами и пылающие пятна на щеках, которые видны, наверное, с последних рядов.
Иными словами, «гнусавый период», это несколько мучительных ночей, где Трой звучит откровенно неважно, выглядит ещё хуже и вывозит шоу на общении с публикой. А ещё не знает, что собирает полсотни комментариев в официальном аккаунте группы с пожеланиями здоровья, методами лечения простуды и просьбами «вернуть Горди в инстаграм».
Том выступать героически не рвется, но таскается с ними из города в город в ожидании чуда. Наверное, для Тома это тоже немножко подвиг, потому что отсыпается парень часов по двадцать в сутки, а из пижамы практически не вылазит.
К счастью, Трой легкие по ночам не выкашливает, но судя по завистливым взглядам в сторону Тома, высыпается слабо.
∞ ∞ ∞
– Том с нами не сразу был, – поясняет Трой.
– Да я вижу.
∞ ∞ ∞
– Сейчас все болеют, – вздыхает Робби. – Один за другим сходят с дистанции.
– Гонка на выносливость какая-то, – комментирует Ральф, разрабатывая руку.
– Так понятно, все с весны колесят, а кто-то уже целый год. Это мы только догоняем, – Майк здорово осунулся: глазища в пол-лица, а нос и того больше. Жалуется, что слабо чувствует, какая еда на вкус.
– Курица на вкус как курица, Микки, – услужливо напоминает Трой, расставляя шесть видов соуса вокруг его тарелки. – Не привередничай.
– Кто бы говорил, – бухтит Майк.
Трой последние дни сам воротит нос от всего, что не бульон и не чай, но звучит лучше, держится бодрячком и отшучивается, что может позволить себе уйти в бульонный запой хоть до конца года. Но Ральф предвидит, что с тем как Трой обычно тает на глазах в своих голодных забастовках, к концу недели он будет тоньше микрофонной стойки, и они все нехотя, но единогласно поставят отметку в своем бинго «Гордон против Тура».
– Никуда мы не сходим, – не соглашается он. – Что за настрой вообще?
Однако, в одном Робби прав: с дистанции сходят. Но не они.
Объяснение