стояло орудие. На горячей земле распластались четыре трупа и покореженный корпус пушки. Не заглядываясь на эту картину, солдаты проползли по руинам передовой и вновь вышли на окопы. В окопах замерли навечно тела убитых, причём половина из них одетая во вражескую форму.
– Испанцы уже штурмуют залив?! – солдат не ожидал увидеть на своей земле противника.
– Что ж, они мимо проплывать будут?
– Так, рты закрыли оба! Это – война, если кто-то ещё не в курсе. Мне приказано вывести оставшихся с косы, и я выведу вас. Нам уже встретилось наше орудие, мы добрались до артиллерии.
Неподалёку раздался взрыв. Просвистела картечь. У одного солдата снесло головной убор, другого ранило в плечо. Тот вскрикнул и упал на дно окопа. Тоган ему зажал рану.
– Живой?
– Живой, – процедил сквозь зубы рядовой, корчась от боли.
От своего кителя Тоган оторвал рукав и перевязал рану.
– Потерпи. Мы почти добрались. Генри, он не сможет идти.
Ежеминутно Генри терял людей. Он уводил из-под обстрела половину батареи. Вторая половина осталась их прикрывать. Не знал Генри, что второй половины больше нет.
– Крауфорт, останешься с раненым. Мы вернёмся с подмогой за вами. Тоган, ты пойдёшь со мной, – приказал Генри и забрал у раненого бойца подсумок.
Вдвоём они преодолели разрушенные окопы, обогнули горевший участок земли и вышли на рубежи своей артиллерии. Генри представился старшему по званию, доложил обстановку и попросил помочь привести своих двух оставшихся бойцов. Командир послал за ними солдат.
– И сколько вас было? – командным тоном спросил командир, глядя в подзорную трубу на вражеские суда.
– Тридцать семь.
– А осталось четверо.
– Да.
– Не густо.
– Я смотрю, противник уже ступил на нашу землю.
Опустил командир подзорную трубу и посмотрел на Генри.
– Уже да. Первый штурм мы отразили. Но последующий, боюсь, не сможем. В окопах полегли две трети моих солдат. У нас осталось всего четыре действующих орудия. Если наши фрегаты не выйдут вовремя из залива на помощь, нас с вами наградят посмертно, сержант.
Порученный ему приказ Генри выполнил, но финал его не радовал. Артиллерия четвёртый день удерживала осаду. По-видимому, это последний день. Всего два кабельтова отделяли три испанских галеона от берега. Сквозь дым и взрывы просматривались эти большие корабли. 126 орудий сыпали ядрами по укреплениям англичан. «И действительно, – думал Генри, – каким образом галеоны прошли через береговую охрану? Ведь это не ялики, – это гигантские суда! Видимо, они и портовые укрепления испепелили».
Внезапно наступила тишина. Обстрел прекратился. А вот и штурм. От судов отчалили длинные шлюпки с морской пехотой. Командир обратился к Генри:
– Сержант Уильямс.
– Я.
– Вы, как старший по званию после меня, возьмёте на себя командование левым флангом. Я возьму правый.