тебя не поймать. Слушай, мне срочно покраситься надо. Надо и всё! Найдешь «окошко» завтра? Нет, без стрижки. Просто цвет хочу поменять. В восемь утра? А другого времени нет? Ладно, прибегу. Спасибо, Свет. Очень выручишь.
Снова встала перед зеркалом. А еще надо бы в обед сбегать в библиотеку. Книгу взять почитать. Наверняка не мне одной эта книжка нужна будет. А если уже не будет? Тогда по знакомым придется искать. Интересно, кто этого Вронского будет играть?..
Глава 4. Чёрный король
Кулик пришёл на первую репетицию. Не проронил ни слова, молча стоял и смотрел – на своих «чёрных», на «белых». Смотрел на меня, пока я всех расставляла, за руку по квадратам водила. Он-то в шахматы играет, кто какой фигурой будет, уже успел понять. Сценарий я ему последнему вручила. Конечно, специально. Он взял и очень серьезно сказал: «Спасибо! Мне это интересно». С репетиции ушёл одним из первых, не попрощавшись.
Неделю назад я договорилась о встрече с Сашей Куликом. Хотя я называю его Сашей или просто Куликом только мысленно – он моложе, да и фамилия к его облику подходит невероятно. Как есть кулик: суховатый, длинноногий, пестренький, нос острый – и в прямом и в переносном смысле, хочет знать всё обо всём и первым.
Александр Афанасьевич Кулик – инженер по вычислительной технике. Ему сорок девять лет, счастливо женат, два взрослых сына, оба уже давно в столицах. Кажется, есть внук, но это не точно. Я решила предложить ему роль чёрного короля. Он, даже не зная о каком спектакле и какой роли пойдет речь, заранее предупредил, что ничего играть не будет, что все театральные эксперименты в прошлом, что какой сейчас из него актёр. Но на встречу пришёл. Видимо, ему просто захотелось поговорить. Встретились у Дома культуры, уже стемнело. Поздняя осень и под ногами настоящий гололед. Мне приходилось иногда держаться за него, чтоб не упасть. Он галантно шёл рядом, подхватывал меня, когда была необходимость, но говорил громко и возбужденно, жестикулировал.
– О любви! Хочется спектакль о любви!
– Все пьесы о любви…
– Хочется о большой любви. Вот когда мы ставили «Юнону»…
Лет …дцать назад в этом маленьком провинциальном городе ставили «Юнону и Авось». После премьеры в Москве прошло уже несколько лет и «безнадежные карие вишни» пелись уже везде и всеми. Эта постановка силами народного театра стала событием, и теперь всё происходящее на самодеятельной сцене сравнивают с Юноной. Наверное, это было отчасти «калькой» с Ленкомовского спектакля, на котором я, конечно, была в тот премьерный год. И не один раз. Потрясло? Нет. Просто хотела поймать то чувство изумления и отчаянья, когда в первый раз прочла стихотворение Вознесенского. «Никогда не забудешь, никогда не увидишь…». Словно пронзило: это – про меня.
– А вы считаете, что «Юнона и Авось» – это о большой любви? Случайная встреча, разные языки, колоссальная