движения радостно дзинькнул и сразу тихонько затикал, а тоненькая, как ниточка, секундная стрелка побежала по кругу. – «Пусть этот будильник станет твоим верным другом на всю жизнь. Пусть он будит тебя каждое утро и ты, следуя его зову, каждый день будешь вставать, идти учиться и трудиться!»
Толи этот тикающий малыш слишком ответственно воспринял напутственную речь, толи механизмы старых советских часов были такими надежными, но мамино пророчество сбылось. Будильник стал самым верным другом Павла Игнатьевича. Настолько, что засыпали и просыпались они всегда рядом. Хотя за эти долгие годы случились всё-таки две неожиданные разлуки, когда что-то нарушалось, заболевало внутри и приходилось обращаться к часовому мастеру. В отсутствие верного друга Павел Игнатьевич ощущал тоску буквально на физическом уровне. Начиналась бессонница: страшно уснуть, не будучи уверенным, что вовремя проснешься, от недосыпа пропадал аппетит, работа не клеилась, всё валилось из рук. А работал Павел Игнатьевич фармацевтом в местной аптеке. Такому важному, как поддержание здоровья людей, делу он отдал уже без малого четверть века своей холостяцкой жизни.
Личная жизнь у Павла Игнатьевича так и не сложилась. Может профессия наложила отпечаток: все-таки мужчина-фармацевт явление редкое во все времена, а исключительно женские коллективы – сначала в училище, потом в институте и, наконец, на работе, решительности не прибавляли. Скорее, наоборот. Но, когда уже перевалило за сорок, он вкусил, наконец, все прелести комфортного одиночества и решил не подвергать свою устоявшуюся и такую понятную, а временами очень даже приятную жизнь никаким неожиданным опасностям и психологическому дискомфорту. Тем более, что мама жила на соседней улице, поэтому вопрос с горячим питанием был решен и не требовал корректировки, а верный друг-будильник каждую ночь был рядом. После смерти отца, а скончался он от цирроза печени, когда Павел был еще школьником, мама полностью переключилась на единственного сына, принимала активное и действенное участие в его повседневной жизни. А было бы возможным это привычное горячее питание и тикающий верный друг у подушки, появись в доме новая хозяйка? Вряд ли. И как бы она посмотрела на давнишнее увлечение Петра Игнатьевича?.. Увлечением этим был театр. Народный театр, в который Павел Игнатьевич «поступил», как только вернулся в родной городок после окончания института.
Будильник прозвенел, Павел Игнатьевич привычным жестом нажал на вылезающую при звонке металлическую холодную кнопочку, посмотрел на стрелки, которые как обычно показывали семь часов, но дальше что-то пошло не так. Не хотелось вставать. Причем настолько, что обычная установка «Вставать! Учиться и трудиться!» сегодня почему-то не сработала. Что-то вчера произошло. Что-то очень важное! Павел Игнатьевич поправил одеяло, подоткнул его с боков под себя, сложил на груди руки, устремил глаза в потолок и начал думать.
Роль! Новая роль! Причем какая! –