спать лег…
– Репетиция затянулась.
– Поэтому от тебя такой выхлоп? И… Ну сколько можно, Вась?! Что это за театр такой, что это за искусство? Вон опять еле на ногах стоишь.
– Да что ты понимаешь, женщина??! Ээх… – плюхнулся на пуфик, тот хрустнул и вместе с пуфиком повалились на пол. И от этого ещё больней и горше. – Да чтоб тебя, зараза! И со всей мочи кулаком по этой хлипкой фанере. И рука в кровь, и пуфик в щепки. Провел кулаком по лицу. Только вот слез сейчас не хватало. – Бляя… – сел на пол, голову руками обхватил.
– Вась, ну что ты, что случилось? Миленький мой, хороший Васенька, ну кто обидел тебя, что случилось? Ну, Вась, ну что ты, родной, вон лицо теперь всё в крови. Тише, тише. Митьку разбудишь. Давай я тебе помогу встать. Вот так, потихоньку. Ну что, Васенька, что?
– Понимаешь, она меня конём сделала. Конём, Машка, лошадью! Будешь, говорит, буквой «Г» ходить. Сука московская! Буквой «Г». У самой ни сценария толком, ни сцен расписанных, так, идеи. Поиграть решила. Нами решила поиграть! Ну так ты дай мне роль нормальную, наконец! Дай Короля! Я зря, что ли, столько лет в театре? Я что, не заслужил, не потяну?? Ты мне монолог нормальный дай, отношения, интригу. А она мне «буквой «Г». Неет. Тут другое. Тут недоверие, унизить меня. Перед всей труппой, перед ребятами, перед мальчишками, которые мне… Да которым как до неба ещё до меня, салагам! Еще, говорит, будем учиться ходить. Кобыла старая! Кляча! А туда же – ходить… Маш, а может и правда, хватит херней страдать? Что мне этот театр дает, а? Не пойду больше. Буду с тобой, с Митькой. А эта пусть других запрягает. И погоняет. Пусть их с г…м мешает…
– Ну, ну, Васенька. Ну не горячись, успокойся. Пойдем, пойдем, чаю попьешь. Я пирог с брусникой испекла… Пойдем, не надо так, сгоряча. Женщина она интеллигентная, умная. Может ей кто другой на короля показался. Не всем же королями быть – корон на всех не хватит… А ты подведёшь её, обидишь. А вдруг на Митьке скажется? Нам его дочь не зря доверила, просила, чтоб всё культурно. Он же на её занятия, как на праздник. Вон и букву «р» выговаривать начал, и с памятью лучше стало, и оценки хорошие из школы приносит… Давай куртку свою. Ой, опять, что ли, упал по дороге? Ох, горе ты моё. Талантливое… Для меня-то ты всегда король. И ладно. Ну, давай, давай, чаю попьешь, поспишь…
Василий Васильевич Трохин, молодой пенсионер, честно заслуживший северную пенсию, до сих пор работал трактористом. Землю свою любил, жену любил, к работе привык. Да и как сейчас работу бросить – дочери помогать надо. Никак она не устроится, не определится. Все что-то мечется, носится куда-то, ищет что-то. Хорошо хоть внука в этом году привезла. В школу устроили, пусть с нами живет, ему здесь лучше, чем с матерью по чужим квартирам скитаться. Да и Марии моей всё веселее. Она ж в пацане души не чает. Жена уже уснула, Митька тот давно без задних ног сопит. Василий встал по малой нужде, хотел обратно завалиться, пока голова не затрещала. Но вспомнил про коня. Нашёл в коридоре куртку, достал из кармана сценарий. Сел на кухне, закурил.