тронутым морщинами лицом, придававшими, однако, некую дополнительную мужественную выразительность: якобы следами перенесенных невзгод и нелегкой жизни, на самом деле следами непомерного злоупотребления алкоголем. Среди женщин микрорайона он давно слыл блядуном, однако слово это в устах прекрасной половины по большей части произносилось не осуждающе, а как бы ласкательно. Основным амурным контингентом Леши Петухова были продавщицы из ближайших гастрономов и вино-водочных отделов, за счет которых он и пил.
– Лара, ну ты же интеллигентная женщина!
– Нет, Ириш, ты не представляешь, дурак ужасный, двух слов связать не может!.. – смеялась Лариса. – Я ему Мопассана недавно принесла, «Жизнь», обещал прочитать…
– Так ты что, в него влюбилась? – В глазах Ирины вспыхнул насмешливый огонек.
– Еще не хватало!
– Так что ж ты в нем нашла?
– Ириш, ты и не представляешь, какой у него хер! Просто конь!
– Неужто тебе Володьки своего мало, ты ж говорила, как все здорово у него с этим делом?!
– Надоел он своей правильностью, забодал!.. Все у него по полочкам разложено… С ним такая тоска иной раз! – грустно подперла кулачком щеку Лариса.
– Нет, уж мне кажется, если что, так это любовь должна быть, настоящая! – твердо сказала Ирина, смотря в окно. – Ей стало жаль Володю.
– А ты что, прямо так и любишь, что ли, своего Вальку? – съязвила Лариса.
– Мальчик он еще… – поджала губы Ирина, вздохнула.
– А мне кажется, ты его недооцениваешь, мамочка, ты погоди еще, заматереет, таким мужиком станет, во! – выставила вверх большой палец Лариса.
– Ага, а я к тому времени уже старухой буду… – усмехнулась Ира. – Но Леха… Лара, он же совсем не нашего круга… Знаешь, мне вчера одна женщина сказала: умение любить – это как талант – у одних есть, у других нет, только вот сразу не угадаешь…
– А у тебя есть, как ты думаешь?
– Не знаю… – с сомнением протянула Ирина и задумалась. – Надеюсь…
– Это все мечтами жить, романтика, – махнула рукой Лара. – Да каждая баба о такой любви мечтает… Ты красивая, утонченная, ты можешь своего принца ждать, дождешься, может… а я толстая, такие в моде только в начале века были… Что мне светит?.. Ну, и буду жить пока в свое удовольствие, бабий век-то – он недолог… А ты жди, наша утонченная, романтическая…
– И дождусь! – неожиданно упрямо и жестко сдвинула брови Ирина, и в ее глазах блеснула готовая резануть сталь, и Лара невольно замолкла, почуяв, что хватила лишнего, притворно безразлично зевнула, потянулась, мягко хрустнув окутанными тонким жирком суставами…
– Знаешь, что я тебе скажу, ребеночка бы мне… я бы тогда всех этих кобелей…
Резкий телефонный звонок…
– Але, – схватила трубку Ириша, будто бросаясь навстречу очередной надежде.
– Ты дома?! – вдруг послышался гневный голос Ольги Ильиничны. – Ты почему