был очень интересный! Три разведенных бабы держат пари, кто скорей пойдет под венец, – это же охренительно смешно могло быть. Помесь Гоголя с Норой Эфрон!
Распашный проурчал что-то, что могло быть принято за согласие, и покрутил рукой в воздухе.
– Давайте уже закажем что-нибудь! – фальшиво бодрым голосом сказал розовощекий Глеб.
Но Жукова не дала сбить себя с курса:
– Я считаю так: если фильм успешный – пусть все лавры получает режиссер, это правильно! А вот если провалился, то, пардон, но что делали продюсеры?
– Ох, Катя, эти продюсеры с канала! – усмехнулся Самсон Сергеевич. – Простые, круглые как вантуз идиоты. Хуже них – только активные идиоты, а мне повезло: были и те, и другие.
– И потом – сценарий! Режиссер же не может с голого листа работать! Эдуард Варленович, вот если бы вы были на проекте… Прямо жаль!
Азарский поднял брови так высоко, словно ему сделали непристойное предложение.
– Не-ет, не думаю! Не во всем надо участвовать!
Распашный сжал челюсти, но тут же вернул лицу всегдашнюю ироничность.
– Повезло тебе, Варленыч, ты человек принципиальный!
Может быть, он и еще что добавил бы, но удовлетворенная Жукова воскликнула:
– А давайте уже закажем, в самом деле! И возьмем вина, какого-нибудь хорошего красного, а, как вы? У нас такой проект впереди!
Подозвали официантку и зазвучали непонятные Але слова: капрезе, карпаччо, папарделле, лингвини, семифреддо… Они произносились, как музыка, вторя арфе. Распашный, делая заказ, все перечислял и перечислял блюда, Азарский, наоборот, был скромен. Когда очередь дошла до Альбины, она замерла с меню, как кролик в свете фар. Главным затруднением было то, что она не знала, кто будет платить за ее заказ. На свои она бы заказала только самый дешевый салат. А за чужой счет – и того меньше.
– Не стесняйся, Альбина, – предложила начальница, – Отнесем на деловые расходы. Жги!
– Вы уж подскажите, в каких пределах жечь, – сказала Свирская.
– Необычная скромность для наших дней, – заметил Распашный.
– А потому что новенькая. Только взяла ее на работу.
– Вообще я… – Аля хотела сказать, что она вообще-то актриса, но оробела, вдруг почувствовав, что никому это не интересно. Знаменитый режиссер вел себя совсем не так, как в ее фантазиях. И, не произнеся ни слова о своем истинном призвании, она заказала себе то же, что Катерина.
Затем заговорили о мелких поправках в сценарий, о которых, похоже, Азарского прежде просила Жукова. Эдуард Варленович, кривя рот, сообщил продюсерше, что две страницы прекрасного диалога подруг пошли в утиль и были полностью переписаны, потому что теперь – двадцать первый век, конечно! – девушке достаточно зайти на Фейсбук и узнать все, что нужно, о любопытном ей человеке – за пару минут.
– Пожалуйста, сударыня, – Эдуард Варленович протянул Катерине тонкую стопку листков. – Вот ваш Фейсбук, вот ваш Гугл, вот ваши смс-ммс.
Жукова подчеркнуто