и именно в это время Соединенные Штаты и Советский Союз слепо сползали к краю пропасти. И я в полной мере смогла оценить и собственное чувство предвидения, и богдановское предупреждение. В тот критический период повышения напряженности между США и СССР трагедия KAL стала первым предупреждением о грядущей опасности, но было и другое происшествие, случившее позднее, 26 сентября 1983 года, – как раз тот день, когда я впервые встретила Богданова, который, как я поняла позднее, располагал сведениями, остававшимися секретными в Советском Союзе и неизвестными на Западе до девяностых годов.
Все произошло в секретном бункере на закрытом военном объекте к югу от Москвы: объект назывался Серпухов-15. Это был командный и контрольный пост cистемы раннего предупреждения о пусках баллистических ракет, представлявший собой передовую линию советской оборонной системы, созданной, чтобы отслеживать пуски американских ракет «Минитмен» с момента, как они покинут свои шахты. Сорокачетырехлетний советский подполковник Станислав Петров, дежурный офицер, находился в кресле командира. Именно он был создателем инструкции, предписывавшей последовательность действий в случае нападения США, но в ту ночь он оказался на дежурстве случайно, лишь для того, чтобы поддержать форму. Внезапно один из советских спутников послал сигнал в бункер, что ядерные ракеты США запущены. Ответственность за оценку того, было ли это так на самом деле или нет, пала на Петрова, находившегося в самом критическом пункте цепочки управления. Вначале он принял это за ошибку, но очень быстро ситуация ухудшилась. Спутник рапортовал еще об одной ракете, и еще, и еще. Система, как рассказывал Петров, начала «реветь», указывая на то, что пять межконтинентальных ракет запущены с территории США. Его долгом было нажать судьбоносную красную кнопку СТАРТ, чтобы начать процесс запуска ответных советских ракет. В пять минут, в течение которых на него обрушилось невероятное давление, мигание электронных карт, звонки телефонов и звуковых систем, Петров решил, что сообщения о запуске могут быть ложными, и позднее объяснил свои действия так: «Вы не можете правильно проанализировать вещи за пару минут. Все, что вы можете сделать, будет основано на интуиции. У меня два аргумента, чтобы защититься. Первый: ракетные атаки не начинаются с одной базы. Войну не начинают с пяти ракет. И кроме всего прочего, компьютеры – вещь безмозглая. Есть много вещей, которые они могут принять за пуск ракет».
Он знал, что спутниковые системы имеют бреши, что их вводили в действие в спешке и они были, как он выразился, еще «сырыми». Так, полностью опираясь на свой разум, он решил, что все произошедшее – сбой компьютера, а не ракетная атака, и не следовал инструкциям, диктовавшим ему предпринять действия, которые привели бы ко всеобщему уничтожению. Петров был подвергнут скрупулезному допросу со стороны начальства относительно принятого решения. Сигнал ложной тревоги, пришедший на компьютер, отследили, он поступил от спутника, который принял солнечное отражение от верхушек