придётся. И дело тут даже не в том, чтобы просто выжить, а в том, чтобы в течение месяца никто вокруг даже помыслить не мог усомниться в моём нынешнем статусе и праве командовать…
Местные дуэльные правила немного напоминали отечественные, времён Пушкина и Дантеса. Но именно что немного. Тут тоже полагалось сходиться, но стрелять разрешалось не до «барьера», а после, когда хотя бы один из соперников пересечёт линию боя. Точнее, войдёт в круг для стрельбы. Дальше начиналась игра в кошки-мышки. Вошёл в круг, вышел из круга, вошёл-вышел, вышел-вошёл. Если оба снаружи, стрелять нельзя, кто-то внутри – можно. По слухам, из-за таких хитростей некоторые поединки длились по часу и больше.
На здешней арене диаметр стрелкового круга составлял пятьдесят тян (по земному около тридцати пяти метров), самой арены – больше двухсот. Интеллектуальных прицелов дуэльные бластеры не имели, только простейшие мушки и целики. Поэтому, чтобы попасть в движущегося противника, следовало весьма и весьма постараться.
Подготовка много времени не отняла. Мы скинули с себя обувь, а также рубашки и куртки. «Наличие» голого торса и пяток предполагало отсутствие у противников каких-либо технических приспособлений, усиливающих быстроту, защиту и меткость. Потом получили от Гаса бластеры и специальные пятизарядные батареи. Последние требовалось вставить в оружие уже на арене.
В присыпанную песком котловину мы спускались с разных сторон, на максимальной дальности друг от друга.
– Начинайте! – послышалось сверху.
Батарея вошла в рукоять, щёлкнул замок, на индикаторе бластера загорелись пять красных полосок.
Затягивать поединок мне не хотелось. Поэтому я просто, без всяких затей, направился к обозначенному светящейся краской кругу, опустив бластер и предоставляя противнику шанс выстрелить первым. Жалко, конечно, что он не выбрал для схватки что-нибудь колюще-режущее. С ножами, штыками или просто на кулачках дуэль могла выглядеть интереснее.
Заметив мой «хитрый» манёвр, бригадир тоже решил особо не мудрствовать и скорым шагом двинулся мне навстречу. Ровно идти по песку он не умел – подворачивал ступни, спотыкался, вскидывал для равновесия руки. Видимо, не было практики. В кудусе Перекки, как помнится, навыку правильно двигаться по сыпучей поверхности обучали серьёзно и отводили на это две-три недели.
Выбранная Лу́джером тактика секрета не представляла. Он явно стремился добраться до круга раньше меня. Мотивы понятные: инициатива в этом случае будет на его стороне. Ведь пока я иду к черте, он может переступить её в любую секунду и, сделав выстрел, тут же шагнуть назад, не дав мне ответить.
Так, собственно, и случилось.
Бригадир, даже не отдышавшись, быстро шагнул за линию, пальнул в меня плазмой и сразу отпрянул.
Искажающее поле сработало на отлично.
Огненный сгусток вильнул вверх и вправо буквально за пару тян до «мишени».
Выстрел хороший, меткий, но моя невидимая защита оказалась сильнее.
Оставшиеся