пальцами.
Дед почему-то снова серьезен, снова смотрит куда-то чуть мимо.
Шершавый звук – комар подрагивает вместе с чешущейся кожей.
Глава 2
Родители Пашки купили в поселке участок минувшей весной – по соседству с его и Ленкиным.
Как только он почувствовал взаимопритяжение между Пашкой и Ленкой, как-то сразу сник, что, в целом, не было характерно для его натуры. (Да и с Ленкой он дружил уже девять лет – с трехлетнего возраста, с тех самых пор, как впервые приехал в поселок). Пашка, однако, быстро оттеснил его, ведя себя с Ленкой по-взрослому раскрепощенно. (Пашка был старше их на год).
В результате его роль естественным образом стала сопроводительной. Однако он, в какой-то мере, воспринимал это как борьбу: он старался не оставлять их наедине, когда это от него зависело.
Он, бывало, целый час мог просидеть в их компании, не произнося ни слова и смотря на свои колени. Пашка, конечно, воспринимал его как тюфяка, и в душе посмеивался над ним. Однако он иногда испытывал от этого тайное, утешающее удовольствие, воображая, что выжидает, и, в какой-то момент, совершит один-единственный ход, после которого ситуация перевернется с ног на голову – в его пользу.
Как только в его мозгу возникала мысль, что он должен отвоевать Ленку у Пашки как-то более активно, он чувствовал секундное воодушевление, даже запал, однако они почему-то мигом спадали. Это походило на перебитый вдох.
Раньше с ним такого никогда не было – он не отличался бесхребетностью.
В начале лета он случайно услышал репортаж по радио, в новостях – из «горячей точки». Он теперь не помнил, о чем именно был репортаж, даже, наверное, и не дослушал до конца… потому что это его не заинтересовало.
Но в памяти отложилось.
Волочась за Пашкой и Ленкой, он ревновал – конечно, ревновал и страшно, – но ревность не находила никакой реализации.
В результате время шло – прошел целый месяц, – эпизоды, в которых он сопровождал Ленку и Пашку сменяли один другой, – в каком-то смысле, он все пустил на самотек.
Но после того, как увидел яму в лесу, он как будто сосредоточился.
И он все время чувствовал это легкое беспокойство, которое не относилось к Пашке и Ленке; было чем-то посторонним.
Через неделю оно окрепло.
Это случилось, когда он играл возле заброшенных кроличьих клеток на своем участке.
Играл с огнем.
Спустя несколько дней после возвращения из леса, стоя на садовой дорожке, он слышит голоса Ленки и Пашки, доносящиеся с Ленкиного участка, из-за густо разросшегося боярышника, – по ту сторону ребристых штырей железного забора.
Сначала говорит Пашка:
– Неужели ты не смотрела эту игру? Она идет каждое воскресенье по второму каналу.
– Я слышала, но не смотрела.
– Ни разу? Не может быть! Там столько оригинальных состязаний… особенно мне нравится, когда участники игры соревнуются друг с другом на горящей бумаге. Они одновременно поджигают квадратные листы, и держат их перед собой – у кого медленнее догорит.
– У кого… медленнее?
– Ну