ты спросил?
Все мои попытки хоть как-то вырваться из этой хватки, которая превращается в мою личную агонию не из-за боли в запястье, а из-за того, что меня пытаются разлучить с дочерью, бесполезны.
– На Лиде, – подтверждает Коля, с силой сжимая локоть второй руки. – Проваливай, Злата, пока мое терпение не лопнуло.
– Ты же пожалеешь, – рычу, отталкивая мужа от себя. – Алису я с тобой не оставлю! Ты понял меня?
Не знаю, откуда у меня взялись силы, но сейчас сдерживаться я не буду. Мы перешли уже все возможные границы. А выход для меня один: забрать дочь и уехать из этого рассадника токсичности.
– О чем мне жалеть, Злата? – смеётся Коля. – О том, сколько времени я потерял?
– Хотя бы о том, что теряешь человеческий облик, – выпаливаю я, а потом прикусываю язык.
Алиса… Она не должна подобное слышать, но мы с мужем уже завелись. И пусть я сказала правду, но она мало кому нравится.
Понимаю, что сейчас впервые за всю жизнь получу пощечину, но даже не зажмуриваюсь. Смотрю прямо мужу в глаза, когда он заносит руку.
– Мамочка! – голос дочери меня выкручивает наизнанку, и мы с Колей поднимаем одновременно глаза наверх.
Муж опускает руку, но все ещё держит меня. И весь негатив, который скоплен на первом этаже, кажется, поднимается вверх.
– Бусинка, иди в комнату, – улыбаюсь я.
– Нет, Алиса, иди сюда! – тоном, не терпящим возражений, говорит Коля.
«Зачем?» – я спрашиваю одними глазами.
И вот сейчас я действительно в панике, потому что взгляд мужа затуманен и расфокусирован. Нельзя, чтобы Алиса видела его таким. Нельзя, чтобы она видела все то, что между нами происходит.
Дочка мнется, опустившись лишь на одну ступеньку, и ловит снова мой взгляд. Будто чувствует все, понимает. Но ведь так и есть – она умна не по годам, но все равно ребенок.
– Бусинка… – шепчу я, будто тоже предчувствуя. – Алиса, стой!
С такой силой толкаю мужа в грудь, что ему приходится схватиться за комод, лишь бы не упасть. Но этого мало… Даже не с первых шагов, а попыток ползать дочка осваивала эту лестницу. Да, мы ее покрыли ковролином, она небольшая, но для ребенка целое приключение. Как и я для родителей. Поэтому я сразу учила Алису ползать по этой лестнице, потом она научилась сама ходить. Сама научилась и рано.
Сейчас она взлетает наверх быстрее меня, но сейчас, спускаясь…
– Алиса! – я бросаюсь к дочери, которая, оступившись, пролетает половину лестницы, прежде чем я успеваю ее подхватить.
– Злата! – Коля быстро оценивает ситуацию, несмотря на свое состояние. – Не трогай ее, я вызываю скорую.
– Мамочка, – Алиса морщится, когда я пытаюсь ее поднять, – больно, – и показывает пальчиком на ребра и спину.
В сознании – для меня это самое главное. Я забыла в тот момент обо всем.
Муж говорит по телефону, у меня затекли руки, но своего ребенка я не отпущу.
– Позвони моему отцу, – почти умоляю я.
Сейчас ничего не важно – только Алиса. Только ради нее я готова на все.
– Я