лагерь.
Когда мы наконец-таки устроились, уже начало темнеть и экипаж принялся расставлять старые пластиковые столы, которым вскоре предстояло превратить «прогулочную-палубу-и-общую-спальню» в судовую столовую.
– Улисс, ты смог в конце концов решить вопрос с нашим перелетом? – спросила меня в этот момент Кассандра.
– О-о да, – ответил я, шлепая себя ладонью по лбу. – Забыл вам об этом рассказать. Когда мы послезавтра прибудем в Белу-Монти, нас там уже будут ждать.
– Правда?.. Вот здорово!
– Замечательно… – без особого энтузиазма пробурчал профессор.
– Не переживайте, проф, – попытался подбодрить его я. – И не делайте такое скучное лицо. Все будет очень интересно.
Кассандра улыбнулась и легонько похлопала меня по плечу.
– По правде говоря, я думала, что у тебя совсем свихнулись мозги, когда ты сказал, что приземляться мы не будем. Я подумала, что ты хочешь, чтобы мы прыгали с парашютом или что-то в этом роде.
– Так ведь приводниться – это отнюдь не то же самое, что приземлиться, – сказал я, с невинным видом пожимая плечами. – А мы будем садиться прямо на воду.
– Главное, что нам не придется плыть черт знает сколько дней на пирóге, – воодушевленно произнесла Касси. – Гидросамолет высадит нас прямо возле деревни племени менкрагноти. Кстати, а тебе было трудно уговорить тех парней из строительной компании предоставить нам гидросамолет?
– Нет, не очень. – Я отрицательно покачал головой. – Я рассказал им, какая сложилась ситуация, объяснил, что необходимость принятия срочных мер отчасти вызвана тем, что они построили плотину, и через пару часов мне позвонили, сообщив, что гидросамолет в нашем распоряжении. Пилот высадит нас в том месте, координаты которого я им дал, а потом, когда мы впоследствии позвоним им по спутниковому телефону, они нас разыщут, – с самодовольным видом говорил я. – Все пойдет как по маслу…
И тут – словно дурное предзнаменование – над нашими головами сверкнула молния и раздался оглушительный раскат грома, а затем небесные шлюзы открылись, и на «Баиа ду Гуажара» обрушился проливной дождь.
8
Утром на небе уже не было ни облачка. Со стороны носа судна ослепительно светило солнце, а с обоих его бортов были видны простирающиеся на несколько километров спокойные коричневые воды. На горизонте прорисовывалась тонкой темной линией сельва. Она казалась извилистой зеленой пограничной полосой между рекой и небом, проведенной для того, чтобы они не сливались в единое целое, – каковым они, похоже, были когда-то раньше. Небо сверху, река снизу, а между ними, не принадлежа в полной мере ни бескрайнему небу, ни огромной реке, плыло ничтожное деревянное судно, направляясь, по-видимому, куда-то в бесконечность.
Я, не дожидаясь, когда проснутся мои друзья, вылез из гамака и стал прогуливаться по палубе, чтобы размять мышцы и прийти в себя после долгой ночи, ведь поспать мне толком не удалось, потому что большая компания уже слегка