сунув руки в карманы халата. – Моя, что ли? Я и так сегодня задержалась. Мне за это не платят. Кто будет расписываться?
– Распишись, пожалуйста, сама, – деликатно попросил ее Антон Юрьевич. – Мы в командировке, все. В долгу не останемся.
Выражение лица у Оксаны Ивановны стало наигранно обиженным. Степан сдержанно улыбнулся. Медсестра ему нравилась. Иногда он о ней мечтал, хотел в ресторан в городе пригласить, но стеснялся, да и боялся тоже. Мать ему говорила: «Все бабы тебя разводят, не умеешь ты сразу их натуру распознать». «Мать не права, – думал Степан. – Умею, поэтому и не предлагаю Оксане Ивановне ресторан. Но мечты же не делают меня чокнутым. Мечтать даже необходимо».
– Почему скорая? Она покойников забирает? – спросил Степан, глядя на медсестру, затем почему-то разразился смехом.
Оксана Ивановна, несмотря на возмущение, улыбнулась такой реакции.
– Ну, наверное, нет больше никого, только они дежурят, – ответила она, свысока глянув на мужчину, который и так находился в кресле ниже ее.
Он закивал, одобряя ее мысли.
– Оксаночка Ивановна, сделай все сама, а я потом к участковому забегу. Завтра, может. Что-то я устал сегодня, да и зарядка на телефоне села.
Антон Юрьевич, потупив взгляд, как ребенок, покрутил телефон в руках, нажал на пару кнопок, искоса поглядывая на Степана.
– Ладно, эгоисты. Вы же одни устали.
Сделав вывод, что дел с ними не будет, медсестра улыбнулась Степану, заправила волосы за ухо, блеснув сережками с зеленым камушком, и выпорхнула из кабинета, оставив за собой сладкий аромат духов. Степан ухмыльнулся, приподняв брови, обтер уголки рта, игриво взглянув на Антона Юрьевича. Врач тут же тихо подошел к двери, повернул ключ в замке и щелкнул по выключателю. Вечер еще только наступил, поэтому выключенный свет в кабинете не создавал темноты. В коридоре началась суета. Было слышно, как поставили на пол носилки. Мужской голос попросил стариков немного отойти.
– Вовремя ты, – шепотом произнес Степан.
Хлопнула входная дверь, послышались спускающиеся по лестницам шаги, затем уличная дверь, следом и дверь машины. Антон Юрьевич еще пару секунд прислушивался, шепотом обратился:
– Только не как в прошлый раз. Ладно?
Степан согласно хмыкнул, снова вытащив фляжку. Антон Юрьевич протянул ему неполный пакет печенья, лежавший у него на столе. После очередного глотка Степан спросил:
– Вот, Антон, скажи мне, что ты здесь делаешь? Ты же врач. Как же ты, такой интеллигентный человек с высшим образованием, в этой дыре живешь? Тебе же надо в больницы. А ты в этом доме? Это нам тут надо до конца дней работать, мы люди не образованные.
Антон Юрьевич, взял протянутую Степаном фляжку, хлебнул из нее, протянул обратно, захрустел печением.
– Ты вроде спрашивал об этом. Я помню, что рассказывал.
– Я не помню.
– Ладно, снова перескажу. Мне не сложно. Мать моя здесь померла, в этом же доме. Я, когда с совестью встретился, сюда приехал. Вот помогаю