не знаю. Которая вместе с дверью в лабораторию закрывает и свое сердце. И сколько бы я ни ломился – ей все равно. Мне не достучаться до нее. Та Вивьен недоступна.
– Эйсто, пожалуйста, не допрашивай меня. Когда-нибудь, обещаю, я все тебе расскажу. – Ее рука опять касается моей щеки. Тонкие пальцы растирают скулу. – Я вернусь к нормальному режиму. Просто подожди, ладно? Еще немного…
– Сколько? Еще месяц? Два?
Хочется, чтобы ее взгляд вселял надежду. Но я смотрю на Вивьен и чувствую тревогу.
– Может… год… – неуверенно шепчет она и уже не смотрит на меня.
– Год?! – Все еще жду, что Вивьен засмеется или переведет слова в шутку, но она по-прежнему молчит и не смотрит на меня. На мою грудь. На пол. Только не на меня. – Вивьен…
Год.
Она не шутит. Она просит меня потерпеть еще год. Год с той, которая вроде бы есть, но одновременно ее и нет со мной.
Год с призраком Вивьен. С запахом ее духов и шампуня на простынях. Недопитого кофе возле кофемашины. Бокала вина с отпечатком помады на обеденном столе.
Год одиночества и редкой радости, когда она захочет пригреть меня.
Год тоски по той, которая, казалось бы, рядом.
Хватит.
– Нет… – Я медленно мотаю головой. – Нет, Вивьен… Я не для того делал тебе предложение, чтобы ждать еще год… Прости. – Накрываю тыльную сторону ее ладони рукой и медленно убираю со своей щеки.
– Эйсто, пожалуйста… – Ее взгляд тут же находит мой.
– Это выше моих сил. Прости, но я не смогу. – Отступаю от нее на пару шагов.
Один. Второй. Синхронно с грохотом сердца.
– Я люблю тебя, Эйсто… – Глаза Вивьен полны слез.
– Но я давно этого не чувствую от тебя.
Я не могу смотреть, как она плачет. Хочется обнять ее. Прижать к своей груди, скрыть от внешнего мира, защитить, успокоить, высушить ее слезы, сказать, что все наладится и мы переживем, как всегда. Мы ведь всегда справлялись. Справлялись ли?
Сейчас все не так. И я не могу лгать нам обоим.
Поэтому заставляю себя повернуться к Вивьен спиной и выйти из гостиной. Скрыться в стенах спальни. Я больше здесь никогда не усну. Ни с ней. Ни в одиночестве. Мой взгляд падает на собранные чемоданы у кровати.
Как же я надеялся, что развешу вещи обратно в наш шкаф.
Я не хочу уходить.
Я уже скучаю по ней. Как скучал все эти гребаные недели. И буду скучать всю жизнь. Видимо, это мой удел.
Вивьен высечена клеймом на моем сердце. Я хоть и хирург, но не уверен, что моих навыков достаточно, чтобы извлечь ее из моей груди. Этот случай слишком глубокий. Вечный. Как рак, который до смерти.
– Эйсто… – Слышу ее шепот за плечом и оборачиваюсь.
Вивьен открывает рот – хочет что-то сказать, но осекается, замечая собранные чемоданы посреди комнаты.
– Что это? – Ее взгляд тухнет, губы дрожат, она не хочет, но слезы срываются с ресниц и катятся по щекам. – Что это, Эйсто? – Она плачет.
Пожалуйста,