Истории любви обычно заканчиваются свадьбой. Но моя история начинается с развода – и это странная история любви.
Осень наступила неожиданно и неизбежно. Вчера избалованный город впитывал в себя позднесентябрьское солнце – тёплое и умиротворяющее, как и любая ностальгия. А сегодня с утра небо обметало тучами. Ветер, налетевший подобно орде варваров, опустошил город. Вода великой русской реки Фонтанки текла бессмысленно в каменных набережных, одна и та же вода, и текла она, казалось, по кругу. Гуляющие пары, дамы с собаками и бабушки с внуками скрылись за неприступными дверьми парадных. Освободившееся место на улицах наполнилось тоской.
Я вышел из загса на улицу. Погода была подходящей. Было бы странно разводиться весной, когда всё вокруг пропитано зарождающейся жизнью. Нет-нет, только так, пускай серое небо наваливается на город, пускай одинаково грязные и безликие машины едут по улице, да моргает раздражающе-зелёный крест на вывеске аптеки. Замечательно, так и должно быть. Хорошо, когда внутреннее состояние так совпадает с окружающей обстановкой.
Итак, я только что развёлся. Процедурой я остался доволен. Не знаю, бывают ли отзывы на сайте загса, но если бывают, то я бы написал:
«Сотрудники сработали профессионально, меня с женой развели буквально за несколько минут. Всего-то пару подписей нужно поставить. Большое спасибо, в следующий раз буду разводиться тоже у вас!»
Присутствие моей жены (бывшей жены, бывшей – надо начинать тренироваться) не понадобилось. Она бы и не смогла присутствовать. Сейчас она была в другой стране, привыкала к другому климату. Возможно, даже трахалась с другим мужиком.
На самом деле удивительно, что в нашей стране, с её многовековыми бюрократическими традициями, существует такая простая и понятная процедура, как развод. Всё очень просто. Два человека приходят в загс и подписывают заявление. Им назначают определённый день, примерно через месяц. В этот день хотя бы один человек из двоих должен прийти и подтвердить своё желание расторгнуть брак. Удобно и по-человечески. Бывает, поссорились люди, погорячились, даже несколько тарелок разбили. Решили впечатлить друг друга собственной решительностью. А потом остыли. Подумали. Поговорили – как в прежние времена, спокойно и с любовью. И раздумали разводиться. В таком случае даже не нужно загс извещать, просто не приходите в назначенный день и считайте, что и не было никакого заявления.
В моём случае ситуация была немного другой. Вскоре после совместной подачи заявления моя жена (бывшая, бывшая) уехала за границу, на новое место работы. Так что окончательное решение о разводе было полностью в моей власти, словно только меня оно и касалось. Решение принималось с трудом. Проходило это в фастфуд-забегаловке рядом с Технологическим институтом. Вокруг сменялись посетители – прелые куртки после дождя, чавканье свежей грязи на полу и смех, приглушённый картошкой фри. Я в это время сидел в углу, допивал остывший кофе и разглядывал фотографии на телефоне, последние свидетельства нашей семейной жизни. Отпуск в Греции, Новый год в Риме, путешествие в Таллин. Каждое фото должно было быть суррогатом воспоминаний. При малейшем взгляде оно должно было расцветать секундами, минутами, до и после того мига, когда щёлкнул объектив фотоаппарата – разлагаться на движения воздуха, запахи из ближайшего кафе, бьющее в глаза солнце, шаги прохожих по мостовой и вопрос «Ты снимаешь?». Фотографии должны были звучать, как симфонии. Но они молчали в ответ. Я тянул время, пытался заставить хоть одну подать слабый сигнал. Но знак, которого я так ждал, и не думал появляться. Какие-то ностальгические чувства ещё накатывали ракушечным прибоем где-то в глубине, но как можно было отличить их от обычного страха перемен? Я посмотрел на часы. Загс закрывался через полчаса. Ещё успеваю.
Действительно, успел. Всё прошло быстро. Девушка, работница загса, показала, где нужно подписать. Я подписал. Потом спустился в гардероб, подул на печать в паспорте, чтобы быстрее высохла, и надел пальто. Положил паспорт во внутренний карман, оглядел пышно украшенный вестибюль загса и вспомнил, что здесь не только разводятся, но иногда ещё и женятся. Выйдя на осеннюю улицу, я огляделся и не заметил никаких изменений в окружающем мире. Небо не упало на землю, Фонтанка не вышла из берегов. Дома смотрели на меня белесоватыми окнами, в них начинали зажигаться огни. В этом мире всё осталось как прежде.
Уже на улице я вдруг вспомнил, что девушка, принимавшая сейчас моё заявление, была удивительно хороша. По привычке я подавил в себе эту мысль, а потом неожиданно услышал свой внутренний голос, который напомнил, что я теперь свободный человек и могу свободно думать о женщинах. Я с ним согласился. Внутренний голос продолжил свои рассуждения и заявил, что в мире огромное количество женщин, приятных во всех отношениях, и что все они, наверняка, будут только рады знакомству со мной. С этим утверждением я тоже был согласен. Раззадоренный моей покладистостью, внутренний голос потребовал, чтобы я немедленно развернулся и познакомился с этой девушкой поближе. Придумал бы какую-нибудь шутку и взял бы номер телефона, благо момент был подходящим. Тут я замялся. Призвал его не торопиться.