смена погоды – выпавшие накануне сугробы растекались слякотью под ногами, чтобы на следующий день превратиться в лёд – казалась апокалиптическим знамением. Я продолжал машинально вставать по утрам в кромешной темноте, машинально собираться и уходить на работу. Машину я оставил во дворе, и из покрывшего её капот снега мальчишки теперь лепили снежки. На работу я ездил на метро, у меня не было сил садиться за руль и не было желания совершать какие-либо осмысленные движения – я мог только спуститься в метро в общем потоке таких же бедолаг, задремать, придавленный к стеклу с надписью «Не прислоняться» и по приобретённой привычке проснуться на нужной станции. Да и не пробуждением это было, – весь оставшийся день проходил ровно в такой же дремоте. Чувства и эмоции притупились, разговоры с коллегами не клеились, дела шли кое-как. Вечером, всё в той же темноте – где же был этот день? – я возвращался домой на Лиговку и с каждым вечером находил всё меньше причин, чтобы не завалиться в кровать сразу же по приходу.
Как-то раз я проснулся в субботу – день, ничем не отличающийся от рабочего, разве что вместо дрёмы в метро я дремал на кровати, да вместо офиса ходил с тем же недовольным выражением лица по квартире. Так вот, именно в такую субботу я проснулся уже ближе к двенадцати, трагично вздохнул, аккуратно вытащил ноги из-под растянувшегося на них Мартына, натянул потёртый халат и побрёл на кухню. Туда меня влёк запах кофе – и именно он поставил меня в неловкое положение, потому что, будучи одурманенным предвкушением утреннего ритуала (наверное, одного из немногих, которые ещё утверждали моё отличие от животных), я совершенно не обратил внимания на такую деталь, как оживлённая беседа, доносившаяся с кухни.
Итак, я вошёл на кухню. Волосы взъерошены, лицо небрито, на щеке – отпечаток подушки. Из одежды на мне были (сверху вниз): распахнутый халат, несвежая футболка с изображением лося, трусы пошлейшей леопардовой расцветки (подарок бывшей жены – не выкидывать же, так трусов не напасёшься) и тапочки на босу ногу. Именно в таком виде меня и увидела сидевшая на кухне девушка.
– Ой… Здрасте, – одним подобием междометия выстрелил я.
– Привет, – рассмеялась она – судя по всему, совершенно не смущённая.
– Доброе… утро, – с брезгливым сомнением протянула тётя Аня, – это мой племянник, Костя. Большой специалист по эффектным появлениям.
– Да уж, этого не отнять, – пробормотал я, от неожиданности забыв маршрут до ванной, и уже на выходе, спохватившись, спросил с глупой улыбкой:
– А как вас зовут?
Глава 1. Лиза
– Лиза, – ответила девушка, явно забавляясь сценой, и жизнерадостно кивнула мне, – приятно познакомиться!
– А меня – Костя, – расплылся я в ещё более глупой улыбке. Что сказать дальше, я не знал, но меня выручила заботливая тётушка.
– Аншантэ! – воскликнула она, теряя терпение.
– Се