а бывает здесь ночь?..
И почему здесь никого нет?..
Толпы должны быть. Шикарный вход со вспыхивающей рекламой, утробно воркующие эскалаторы, шеренги касс, туристские бюро, реклама…
Почему лишь узенькая лестница со влажными скользкими стенами? Или за это путешествие придётся слишком много заплатить?
Автандилу стало холодно изнутри.
– Может, пойдём? Поздно уже.
Белоснежка удивлённо посмотрела на него.
– Нас ждут к обеду.
– А я бы осталась здесь, – вздохнула она.
«И всё же сюда приходят», – подумалось на обратном пути. Женщина, встретившая их, ни капельки не удивилась, ничего не спросила. Будто чужаки с тёплой одеждой в нелепой обуви здесь – обычное дело.
– Мы-то уж отобедали, – приветливо встретила Хозяйка. – Присаживайтесь. Только вместо борща у нас сегодня окрошка. Окрошку любите?
– Люблю, – признался Автандил, – но давно не ел. В детстве мама часто готовила.
Окрошка оказалась такой вкусной, что захотелось вылизать тарелку. Но перед Белоснежкой было неудобно.
Она глянула на часы и тихо сказала:
– Я опоздала на метро.
Сначала Автандил не понял, о чём она. Потом сообразил – это здесь ещё день, а наверху… Ого! Наверху уже четверть первого. Куда только время упорхнуло?
– Можно у меня переночевать… – не подумав, брякнул он.
– Уже? Мы ведь только сегодня начали целоваться, – и она очень серьёзно посмотрела на Автандила.
* * *
Попрощались, забрали тёплые вещи и отправились домой.
– Мы вернёмся, – закричала Белоснежка, обернувшись, и помахала рукой.
Автандил старался выдерживать верное направление. Жаль, не оставили они никаких меток: камни горкой сложить, палку в землю воткнуть… А тут и смеркаться начало – интересно, по какому времени они живут, по Гринвичу, что ли? – и Край Мира не просматривался. Серость и коричневость клубилась – то ли скалы до неба, то ли облака до земли. Ещё была нелогичность, она потом до Автандила дошла – больно уж высок Край Мира, не столь длинна была лестница, по которой спускались. Но это потом, потом такая мысль в голову пришла, а тогда не до рассуждений было. Белоснежка, почему-то, примолкла, засерьёзнилась, и он размышлял, как выудить подружку из минорного состояния.
Стена, гладкая, без зацепок, явилась вдруг, словно туман в неё сгустился. И никаких пещер. Самое поганое – непонятно, куда идти. Можно – направо, а можно и влево, и выбирать между этими «направо» и «влево» непонятно как. Ясно теперь, почему кретин-осёл меж двумя охапами сена с голоду сдох. А ещё оказалось, что темнеет здесь исключительно быстро. Ну, не так уж, когда лампочку выключают, но сумерек нормальных не случилось. А ночью средь камней, без луны и звёзд, со здоровыми ногами запросто можно распрощаться и больные взамен получить. Наверно, сообразительная спутница тоже это поняла, а может ещё почему, но предложила первая, спокойно