и сын вынуждены были согласиться с таким решением.
Расскажем в нескольких словах, какие отношения были между этими тремя людьми, и как сформировались эти отношения.
Это случилось в 1699 году, – уже двадцать лет прошло с тех пор, как в октябре 1679 года аббат Морин познакомился с Женевьевой Фойоль и её сыном Жаком.
Это было вечером, около шести часов. Аббат Морин возвращался с урока и был уже в нескольких шагах от своего дома, на улице Серизе, как вдруг около особняка Ледигиер он встретил плачущую женщину.
Конечно, аббату не было никакого дела до того, куда шла эта женщина. Но он не мог, даже обязан был спросить, о чем она плачет, чтоб помочь ее горю.
К тому же, как будто осознав, что она найдет у него сочувствие, женщина остановилась перед аббатом в ту минуту, когда он остановился перед ней.
Женщине было лет тридцать, она не была особо привлекательна, но имела честное и открытое лицо. По её наполовину деревенскому, наполовину городскому костюму можно было догадаться, что она из Нормандии, на что также указывал её большой и высокий чепчик.
– Что с вами сударыня? – ласково спросил ее аббат. – О чем вы плачете? Я – аббат Морин, живу недалеко отсюда. Если я могу быть вам чем-нибудь полезен, располагайте мной!
– Благодарю вас, аббат, – отвечала женщина, подавив рыдание. – Это Бог послал вас ко мне, если вы сможете мне помочь!
– Что, вам нужно?
– Доктора.
– Для кого?
– Для моего ребенка, моего сына, моего Жака: он болен, очень болен, очень болен… и я боюсь!..
Меня зовут Женевьева Файоль, я из Байё, близ Кан; по некоторым причинам, три дня тому назад, я была вынуждена вместе с моим ребенком покинуть родной город и навсегда поселиться в Париже. На него плохо подействовала перемена климата и утомительная дорога. Еще вчера, как только мы приехали, мне показалось, что мой маленький Жак был не совсем здоров. Я думала, что, когда он отдохнет в хорошей комнате и в чистой постельке, ему будет лучше… но…
– Он не поправляется!
– Да.
– И вы очень беспокоились. Где вы живете?
– Недалеко, господин аббат.
И Женевьева указала на гостиницу с вывеской «Черная кошка», недалеко от дома аббата Морина.
При виде этой гостиницы аббат не смог удержать гримасы.
– Может быть, я неправильно поступили, что остановилась там? – боязливо спросила Женевьева. – В гостинице не совсем хорошо, но согласитесь, это не моя вина, я не знаю Парижа. Мне подсказали этот дом, где я вce-таки не хотела долго оставаться. Хотя мы не богаты, но у нас есть средства для жизни и…
– Я вам найду более удобную квартиру. Немедленно…
– Нужен доктор! Вы знаете какого-нибудь? Вы пойдете за ним вместе со мной?
– Я знаю доктора, который может помочь вашему сыну, но так как я сам немного разбираюсь в медицине, прежде чем звать доктора…
– Я вас отведу к моему маленькому Жаку, чтобы вы могли сказать, что он болен