погладив ее по коротким волосам. – Но тебе эта сентенция сейчас не поможет, – решительно закончил он и повысил голос. Все, все, не плач. Давай так, – он вновь достал телефончик. Потыкал в кнопки, дождался ответа.
– Геннадьевич? Привет, Миша тебя… – Ну, ясно, ты мой номер видишь, это я по стариковской привычке. Не могу привыкнуть, что высвечивается. Никакой, понимаешь, конспирации. – Нужны твои ребятки. Человека три, четыре. – Произнес он в трубку, когда абонент отозвался.
– Кто? Да, без разницы. От них ничего и не потребуется. Так… постоять, посветить мордой.
– Есть? Тогда через часок пусть к тысячной больнице подъедут и ждут у входа.
– …На чем? Да все на той же. Сам знаешь, не люблю я эти «Мерседесы» разные. На своем Росинанте и буду. – Дед выключил телефон, закончив беседу, повернулся к насторожившейся Оле. – Одевайся. Съездим, пообщаемся с этим коновалом. – Нет, сейчас. Никак в другое время нельзя, – отмел он слабые попытки перенести встречу. – Я и людей позвал. Неудобно.
Ольга огорченно вздохнула, но отправилась одеваться.
Модная стрижка, белоснежные волосы, стильная куртка, джинсы не самой простой фирмы. Чуть портил общее впечатление громадный шарф, укутывающий лицо, однако рассматривать внимательно пассажирку было некому. «Жигуленок» неторопливо протарахтел по заснеженным улицам города и остановился возле центрального входа в городскую больницу.
Михаил Степанович выключил двигатель, и коротко надавил на сигнал. Тут же синхронно распахнулись дверцы огромного черного джипа, стоящего в сторонке. Четверо мужчин, в одинаковых костюмах и белоснежных рубашках, выбрались из салона заморского автомонстра.
Оля c интересом уставилась на «бодигардов», решив, было, что сейчас должен появится сам объект столь шикарной охраны. Но «люди в черном» захлопнули дверцы, неторопливо двинулись прямо к автомобилю Михаила Степановича.
– Привет, дядя Миша, – поздоровался один из них, когда здоровяки приблизились.
– Здравствуй, Славик, – Старик выбрался из салона, и нисколько не смущаясь наряда, продолжил. – Задача вам, сынки, следующая. Есть тут, в больничке, один врач, хе-хе, как говаривали в старые годы, космополит-вредитель. Мне с ним по душам поговорить надо. А ваша задача настроить на серьезный лад. Чтобы проникся… Фамилия эскулапия… – дед почесал бровь, припоминая. – Ага, Потапкин. Вот этот, Тапкин, мне и нужен.
– Сотым?
– Бог с тобой, Славик, что ж я, тать, что ль? Ни какого членовредительства, я просто поговорить хочу. – Простецки подмигнул дед. Ты не смотри, что я на бармалея похож. В душе-то я может белый и пушистый.
– Да я чего… – совсем по-детски смутился Вячеслав. – Я так просто.
– Так и я просто, – охотно согласился дед: – Ты пошутил, я посмеялся… – Ну, вперед, – он открыл дверцу, помог Оле выбраться из машины. – Пойдем, Оленька,
– Внучка моя, Олей звать, – не оборачиваясь, представил он девчонку