нам в этом: мы улучшаем человеческие организмы, нивелируя техническое превосходство потенциальных противников. Как вы относитесь к возможности стать умнее, быстрее, выше, сильнее?
«Спасибо, воздержусь», – мысленно и безо всякого раздумья ответил Никлас.
– Мне было бы интересно узнать об этом, – вслух произнес он. Думая при этом, как бы потехничнее сделать так, чтобы затянуть подписание контракта, а для начала свалить из этого столь гостеприимного дома и встретиться с Паулем посоветоваться. Хотя, при таких «открывающихся невероятных возможностях», можно даже и подписать контракт, а потом уже свалить.
– Отлично, – хлопнул ладонью по столу рейхсграф, тоном показывая, что беседа закончена. – Я узнал о вас достаточно. В гостиной вас ожидает мой секретарь, Марк, он проводит вас для прохождения формального, но необходимого медицинского осмотра, после которого мы с вами уже сядем и обговорим условия контракта.
Кивнув, Никлас развернулся на каблуках и вышел. Некоторое время в кабинете стояла тишина, после чего Катрин поднялась с кресла и – мягко ступая, подошла к столу. Села на предназначенное для гостей место напротив рейхсграфа, подперла подбородок основанием ладони, пристально и с немым вопросом глядя в глаза хозяину кабинета. На ее взгляд Дитрих Брандербергер даже не отреагировал – выдвинул ящик стола, начав шелестеть бумагами.
– Зачем? – негромко спросила Катрин, когда поняла, что на невысказанный вопрос ответа не получит.
– Зачем что? – поднял взгляд рейхсграф.
– Зачем вы так долго разговаривали с ним… объясняли, разъясняли? Зачем показали ему арбитра?
– Ты же неглупая девочка, Катрин, – с нотками усталого раздражения вздохнул рейхсграф. – Если что-то пойдет не так, то он подпишет контракт и будет служить тебе. Его профессиональные качества могут быть весьма средними, но такими людьми – людьми с таким происхождением и подтвержденной лояльностью фамилии, не разбрасываются.
– Если что-то пойдет не так, я и дня не проживу, господин рейхсграф.
– Не смотри на все в черном свете.
– Я смотрю на вещи реально. Если… – Катрин запнулась и вздохнула, с трудом подавив накатывающую легкую дрожь. – Если что-то пойдет не так, Кристина меня уничтожит прямо здесь, не отходя от медицинского кабинета.
– Ты слишком нагнетаешь, – уже не скрывая небрежения, отмахнулся рейхсграф. – Твоя сестра весьма благоразумная девушка.
Катрин на миг прикрыла глаза – так, что затрепетали ресницы. Возражать она больше не стала. Рейхсграф был умным и цепким в делах человеком; но отношения с родственниками строил своеобразно – у него было четверо сыновей и две дочери, но ни один из них больше не носил фамилию Брандербергер. Трое из его детей даже покинули Новый Рейх, сбежав в Империум.
Для общества это все выглядело так, что рейхсграф ставит интересы государства превыше всего, но Катрин знала правду – Дитриху Брандербергеру просто плевать совершенно на всех, кроме себя. И на нее тоже плевать. Вот только догадалась об этом Катрин совсем