года назад…
Детектив озадаченно взглянул на собеседницу, но раскинув парой догадок, заявил:
– Возможно, пишет не он…
– Это его почерк, – протянула дама. – Мы часто писали друг другу письма по молодости. Поверьте, его неровные буквы я узнаю из сотен тысяч букв.
– Тогда возможно, он отправил письмо, когда еще был жив…
– Исключено… Он пишет о наших днях. Знает какая стоит погода, написал, что «Ред Сокс» стали чемпионами, при плохой в этом году игре, и высказал пару замечаний о новоизбранном президенте.
– Хм… – она не подавала знаков обмана, ни один нерв при беседе с ним не дрогнул на ее лице. Фитцжеральда заинтересовал мистический случай. – У вас есть какие-нибудь предположения? Может все-таки кто-то с похожим почерком прислал его вам?
– Письмо отправлено им… Да и много личных воспоминаний, о которых знали только он и я.
– Ясно… Предоставьте мне пожалуйста письмо.
Она уронила сумочку – первый выявленный признак нервозности.
– Извините, но оно слишком личное и, как мне кажется, я его оставила дома, – пожилая дама стала копаться в сумочке. – Где же оно?.. Ни уж то выложила?.. Похоже на то.
– В таком случае мне не от чего отталкиваться… Простите, но детективное дело как строительство – фундамент обязателен.
– Понимаю… Если вы не против я принесу его вам завтра, – вставая с кресла, она добавила. – Всего доброго.
Серебристый автомобиль детектива модели «Ford Sierra» пробирался сквозь знаменитые пробки Нью-Йорка, выделяясь от соседей в металлической реке своим возрастом. Машины восемьдесят шестого года все-таки считались уже раритетными.
«Город – мне всегда казалось, что это что-то живое, подобное организму – по асфальтовым, трамвайным, каменным и грунтовым венам огромного существа ходим мы с вами; он крепко стоит на бетонных ногах зданий, разговаривает с помощью радио и телевидения, смотрит на нас рекламными стендами, благоухает ароматом бензина и металла… А во время пробок он еще более кажется одушевленным… Контраст разноцветных автомобилей, даже в серое время суток, энергия массового передвижения даже в многотысячной пробке… Это прекрасно».
Выехав из кишащего Нью-Йорка в загородные просторы, проблема пробок отпала, но авто продолжало ехать не превышая скоростного режима. Ливень серой тенью и скользким асфальтом не многословно велел брать его в расчет при вождении. Огромные строения с каждым пройденным километром становились все ниже и ниже, а вскоре совсем пропали, открывая безжизненные поля с рыже-туманной окраской и редкими деревьями. Сворачивая с твердой дороги на грунтовую, машина шла то юзом, то застревала в лужах.
«Сразу видно – в нашей стране наплевать на психов, хотя зря – их как минимум полстраны, – заключил про себя Фитцжеральд. – Зомбированные избиратели сумасшедших многомиллионников».
Здание «Ломпака» больше походило на тюрьму: контрольно-пропускной пункт с охранником, высокий забор, обмотанный колючей