слегка раздвинув плотные бархатные шторы. Отсюда ей была видна часть храмовой стены, за которой жил хорошо знакомый ей еще с детства жрец, всегда с удовольствием беседовавший и поддерживавший Катрину, и бывший единственным, кто по-настоящему понимал ее, не считая еще одного человека, которого девушка не видела вот уже много лет и воспоминания о котором причиняли ей сильную боль. Но даже и Рион оказался теперь для затворницы в недосягаемости. Зная о его вездесущем любопытстве и неутомимой благожелательной настырности, Клайв Морган запретил стражникам подпускать жреца к своему дому, хотя тот почти ежедневно приходил, чтобы суметь однажды пробиться и посетить одинокую и несчастную девушку, даже и не подозревавшую о его намерениях, так как о визитах ей, разумеется, не говорили, и волей-неволей через некоторое время Катрина перестала ожидать и их.
И вот в этот жаркий день, на уже знакомом ей участке храмовой стены, снова появилась фигура мальчишки, любившего перелезать через нее в этом месте и прежде. Но сегодня следом за ней появилась там и совсем другая фигура, показавшаяся издалека такой же маленькой и слабо различимой, но принадлежавшая, несомненно, взрослому и высокому довольно человеку. Внезапно для самой себя увлекшись, Катрина начала рассуждать о том, кем мог быть этот храбрый и странный незнакомец, решивший совершить столь отчаянный и безрассудный все-таки поступок. Ведь одно дело ловкий мальчишка, – хотя и он, конечно, страшно рискует, – но человек взрослый? Девушке почему-то стало весело и радостно от этого. Она еще раз выглянула за штору, чтобы отыскать глазами незнакомца, но того уже на стене не было. С ужасом Катрина представила себе тут же, что человек этот упал и разбился, а, возможно даже, и погиб. Но, раз он такой ловкий, что сумел вскарабкаться и бесстрашно восседать затем на завоеванной вершине, то, может быть… нет, совершенно точно и обязательно он жив и беседует теперь о чем-то с Рионом…
В этот момент постучалась служанка, и, завесив шторы, Катрина отошла ото окна. Прислуживавшая ей девушка была совсем незнакомой, – так решил губернатор. Было видно, что и она сочувствует своей госпоже, и затворница была искренне благодарна ей за это, но на большее рассчитывать не смела. Тем временем день все больше клонился к закату. Катрина сидела, сложив руки на коленях, где лежала уже начатая книга. Она всегда любила читать, а в особенности – историю, древние мифы и легенды Асхана, которых так много рассказывал ей и Рион, поощрявший в девушке эту страсть к познанию, а потому и часто приносивший ей книги. Не было в них недостатка и здесь, учитывая, что все малейшие пожелания Катрины исполнялись Клайвом Морганом незамедлительно, в расчете на ее скорое и сердечное к нему расположение.
Именно в чтении находила она теперь постоянную отдушину и единственно возможное спасение. Но, как это бывало уже и множество раз, девушка вволю отдалась своим мечтаниям и грустным размышлениям и не заметила, как стала засыпать, облокотившись на спинку кресла.