будет жить, платформы по швам трещат.
– Не сгущай.
Джеймс улыбнулся, видя замешательство матери:
– Да и не нашёл я похожую на тебя.
– Ой, – появившийся на морщинистом лице румянец, выдавал настоящие чувства, – была же Клэр. Очень хорошая девочка.
– Мы с Клэр давно расстались, чего вспоминать.
– Да, ты упустил ее, у тебя же одна работа на уме. А сейчас что, на кафедре никого подходящего нет?
– Нет, – мягко отрезал Джеймс.
– А ты приглядись.
– Хорошо, я буду очень внимателен, договорились?
– Ох, знаю я это "договорились".
Подойдя ближе, Джеймс крепко поцеловал мать в лоб. Обняв ее, он почувствовал, как сильно она исхудала с момента их последней встречи.
– Расскажи про отца, – неожиданно попросил Джеймс.
– Про отца? – брови матери слегка дернулись вверх, – что ты хочешь знать?
– Про тот вечер, когда началась эвакуация.
– Снова ты об этом.
– Я часто вижу сон.
– Сон?
– Я думаю это было на самом деле, человек в штатском, он забирает отца, уводит его куда-то и я, – Джеймс осекся, к горлу подступил комок, стало трудно говорить.
С тоской и страхом мать посмотрела на Джеймса. Ему стало не по себе от этого взгляда.
– Не знаю кто это был, – промямлила она, – я ждала тебя в автолете, – ее голос задрожал, а сухие длинные пальцы, крепко сжались на запястье Джеймса.
– Возможно тебе рассказывал полковник Маунз?
– Маунз? Нет, мы с ним не встречались после того, как улетели с Земли.
Джеймс почувствовал ложь. Он помнил, как через пару месяцев после эвакуации полковник приходил к ним. Джеймс был еще слишком мал и не понимал суть разговора. Он видел, как Маунз с матерью ушли на кухню, говорили они тихо, а после мать долго плакала. Джеймс понимал, что случилось что-то плохое, но боялся спросить. А когда полковник вышел и увидел Джеймса, то крепко ухватив его за плечи сказал одно слово: «держись». Больше полковник к ним не приходил.
– Я не могу забыть, мне нужно выяснить правду.
– Какую еще правду? не все в наших силах, твой отец понял это слишком поздно. Теперь мы вынуждены жить в постоянном страхе, но он в этом не виноват.
– А кто виноват? – настаивал Джеймс.
– Умоляю оставь это, – мать подскочила со стула и подойдя к окну, начала нервно теребить кусок ткани, заменяющий занавеску:
– Тогда было тяжёлое время, – ее слова оборвал приступ кашля. Джеймс принес матери стакан конденсата:
– Может отдохнешь?
– Нет, – отмахнулась та.
– Мам, – осторожно начал Джеймс, – они что-то искали в ту ночь. Что-то чем обладал отец.
– Уильям не хотел посвящать меня в это, он хотел уберечь нас.
– Ты не думала, что он мог ошибаться.
– Конечно нет, такие были обстоятельства.
– Иногда обстоятельства складываются так, что у человека не остается выбора и он может отступить от своих принципов.
– Что ты говоришь? Твой отец