Елена Тодорова

Яма


Скачать книгу

или психовал. Сейчас же у него самого разыгралось в груди какое-то муторное тошнотворное чувство тревоги. Что-то там внутри монотонно гудело и ныло.

      Градский не понимал, как и почему это случилось. Столько лет видел гнев отца и не ощущал его. А тут совершенно чужой человек… Он ее чувствовал. Каждую ее эмоцию.

      «Возможно, все дело в ней…»

      «Может, она действует так на всех…»

      Секс с рыжей на некоторое время притупил внутренний нервный зуд. Но голова, как была тяжелой, так и осталась. Приходилось надеяться, что все-таки перебрал с алкоголем. На трезвую должно полегчать.

      Уже дома, после ледяного душа, открыл настежь окна и сел за письменный стол. Со двора доносился лай собак и монотонное пение сверчков. Стрелки часов двигались и двигались, а Град безостановочно царапал старенькую тетрадь своим размашистым почерком.

      Лучше бы ты промолчала…

      Лучше бы никогда на меня не смотрела.

      Люди бывают злыми, я же просто спокойный.

      Независимый, монолитный, абстрактный.

      Лучше бы ты промолчала…

      Все эти взгляды и фразы,

      Все эти бл*дские моменты типа душевные…

      Губы твои нежные,

      Милый румянец на атласной коже,

      Дрожь пушистых ресниц…

      Не пытайся даже понравиться.

      Я на таких не ведусь.

      Лучше бы ты промолчала…

      И думать о тебе никогда не пришлось бы.

      Теперь же в пустой и холодной душе

      Мы с тобой на выбывание.

      Тебя нет.

      Меня нет.

      [1] Здесь: вымышленный исполнитель, предположительно любимый певец вашей бабушки.

      [2] Здесь: вымышленный, очень популярный исполнитель среди того же старшего поколения.

      3

      Нервное возбуждение отпустило. Тревога и гнев схлынули. Уже наутро после той злополучной вечеринки Сергей проснулся с безмятежной и непоколебимой тишиной в душе. В понедельник, столкнувшись с малолеткой в фойе универа, смотрел на нее пристально, дольше положенного, и ничего не чувствовал.

      «Отлично!»

      Он был в норме.

      Она же продолжала вести себя, как дикарка.

      В моменты случайных столкновений Сергей улавливал в ее взгляде вспышку узнавания, а следом за этим просто немыслимое раздражение и даже откровенную злобу. Выказав свое молчаливое презрение, эта ненормальная обычно отворачивалась. Градский особо не реагировал, плевать он хотел на ее к нему отношение. Один раз, так, эксперимента ради, снизошел, сам с ней поздоровался. Она не ответила.

      Надеялся, что нервничает в ожидании условленной встречи. Ждал, что попытается извиниться и взять свои слова обратно. Его бы это устроило, так и быть. Не было никакого желания хоть как-нибудь возиться с неуравновешенной малолетней выскочкой.

      Только вот Кузнецова к нему не подходила.

      А с приближением часа Х, в промежутках этих убийственных переглядок, вопреки упорным сопротивлениям Градского, рос между ними какой-то странный градус напряжения. Пересекался с ней только в