а лучше всего меня успокаивает кальян.
Он приладил трубку к массивному сосуду, и в розоватой воде весело забегали пузырьки. Мы втроем уселись перед ним полукругом и, подперев головы руками, приготовились слушать. Странный человечек с огромной блестящей головой, нервно попыхивая, приступил к рассказу.
– Решив встретиться с вами, – сказал он, – я мог указать свой адрес, но побоялся, что вы не выполните моей просьбы и приведете сюда нежеланных гостей. Поэтому я позволил себе устроить нашу встречу так, чтобы сначала вас проверил мой слуга Вильямс. Этому человеку я полностью доверяю. Он получил от меня указание, если что-то покажется подозрительным, тут же возвращаться домой. Прошу меня простить за эти предосторожности, но я человек возвышенных, можно даже сказать рафинированных вкусов, а может ли быть что-либо более неэстетичное, чем полицейский! Любые формы грубого материализма мне претят. Я редко сталкиваюсь с вульгарной толпой и, как видите, живу в мире красивых вещей. Знаете, я бы даже назвал себя покровителем искусств. Искусство – моя слабость. Вот этот пейзаж – подлинник Коро. Какой-нибудь ценитель, возможно, и усомнится, что это Сальваторе Роза, но что касается вон того Бугро, тут двух мнений быть не может. Я неравнодушен к современной французской школе.
– Извините, мистер Шолто, – сказала мисс Морстен, – но вы меня пригласили, чтобы что-то сообщить. Уже очень поздно, и мне бы хотелось, чтобы беседа наша была как можно короче.
– Нет, это вряд ли получится, – возразил Шолто, – потому что нам еще нужно будет съездить в Норвуд к моему брату Бартоломью. Если мы приедем все вместе, тут уж он не отвертится. Бартоломью злится на меня за то, что я взялся за это дело. Вчера вечером мы с ним сильно повздорили. Вы себе представить не можете, каким ужасным человеком он становится, когда сердится.
– Если нужно ехать в Норвуд, не лучше ли отправиться туда прямо сейчас? – вставил свое слово и я.
Шолто так расхохотался, что у него даже уши покраснели.
– Ну уж нет, – утирая слезу, сказал он. – Не знаю, что скажет Бартоломью, если я привезу вас к нему раньше времени. Сначала я должен вас подготовить, рассказать, что нас связывает. Во-первых, я должен вам сообщить, что мне самому не все известно. Все, что я могу, – это изложить факты, рассказать то, что знаю.
Мой отец, как вы, наверное, догадались, – майор Джон Шолто. Он служил когда-то в Индии. Около одиннадцати лет назад он вышел в отставку, вернулся в Англию и поселился в Аппер-Норвуде в усадьбе Пондичерри-лодж. В Индии он разбогател и привез с собой очень большую сумму денег, огромную коллекцию редких драгоценностей и целый штат слуг-индусов. Все это позволило ему купить дом и жить в роскоши. Мой брат-близнец и я были его единственными детьми.
Я прекрасно помню тот шум, который поднялся после загадочного исчезновения капитана Морстена. Подробности мы прочитали в газетах. Мы с братом знали, что капитан был другом нашего отца, поэтому свободно обсуждали при нем это дело, и он тоже участвовал в разговоре, строил догадки, пытался понять, что могло