сказал:
– Кишечных шумов не слышно, то есть в брюшной полости «гробовая тишина». Что это означает, ты, надеюсь, понимаешь, – сказал он, обращаясь к Вохиду. – Ну, что скажешь?
– Нужно срочно оперировать, – ответил он.
Доктор повернулся к родственникам, которые все время пока он осматривал больного, находились тут же рядом. – Ничего утешительного! – безапелляционно заявил Мирзопаязов. – У вашего родственника перитонит, то есть вся брюшная полость воспалена. Проще говоря, в животе у него пожар. Его нужно оперировать.
– А перенесет ли он операцию? – тихо спросила жена больного, все время до этого молчавшая.
– Трудно сказать, – честно признался Мурзапаязов. – Шансов очень мало. Он может не перенести операцию.
– В таком случае может повременить с операцией, а попробовать лечить так, – неуверенно сказал отец больного. Тут доктор сорвался.
– Эй, аксакал! Зачем тогда вообще привезли его к нам, если вы против операции. Тогда везите его к своим хирургам. Он резко встал и, обернувшись к Вохиду, почти приказал.
– Зарегистрируйте в журнале приема больных. Пусть родственники распишутся, что они против того, чтобы больного оперировать. И пусть они катятся к черту! – взревел он.
В это время, больной все время молчавший, обратился к своим родственникам.
– Ата! Соглашайтесь, может быть и вправду, выживу. Услышав такие слова, родственники запричитали, заплакали и стали всячески уговаривать госпитализировать больного и оперировать, если так суждено.
Мурзопаязов все не успокаивался.
– Что за темный народ. Да. Операция показана, но гарантию никто не даст. Если больной умрет, вы обязательно будете, винит нас. Ведь так? – спросил напрямик у родственников.
– Нет. Дорогой доктор. Раз суждено ему умереть, то он умрет. Если не суждено умереть, то вы дорогой доктор будете этому лишь пособником-спасителем, – спокойно и с достоинством ответил старик.
– Ладно, – смягчился хирург и, обратившись к Вохиду, сказал: – Подайте во второй операционный зал. Пригласите туда анестезиологическую бригаду, пусть они проведут необходимую подготовку в течение часа. Так и быть через час я сам прооперирую этого больного.
– А вы, – обратился он к родственникам. – Будьте здесь. Никуда не уходите, может случиться всякое.
Мирзопаязов и Вохид вышли в коридор.
– Вохид. Этот больной, конечно же, не жилец. Но что поделаешь – есть абсолютные показания к операции. У него терминальная стадия разлитого перитонита.
– А слушай.
Мирзопаязов вдруг остановился и повернулся к Вохид.
– Хочешь оперировать? Вохид без колебаний дал согласие и тут же попросил:
– Рустам Назарович! Спасибо за доверие. В таком случае мне бы хотелось, чтобы вы сами мне проассистировали. Я и приехал сюда, чтобы учится у вас. Я вас знаю давно и…
Мирзопязову было приятно слышать такое признание.