сам до последнего был среди тех, кто стремился к уступкам – уповая, что ёрл тоже в чём-то уступит и нам, вняв рассудку… но уже слишком поздно. Война всех за собою утянет – и пылких да глупых, и тех, кто способен прозрить наперёд, устремляясь решить всё речами. Уже поздно…
– Дубтах, Слеан и мой дом пока что займутся ушедшими к югу, – добавил глава дома Кромдех Бранн Толстый Корень, подзывая к себе одного из людей.
– Кайльтэ – немедля скачи к сыновьям моим. Пусть ведут два мор-лохрэ на юг. Если враг до Речного Истока дойдёт, то сумеет уйти по долинам и речищам в Каменный Узел.
– Исполним, владетель, – кивнул головою гонец, – заодно может сына увижу, как буду у дома, коль нити Каэйдринн сплетёт.
– Увидишь, дай Трое… Чеши поживее в их стан.
– А сам не страшишься отправится в эту выпрáву ты, Аррэйнэ? – обратился к нему фе́йнаг Донег, – вернётся оттуда живым мало кто…
– Если бы все в эту ночь своей смерти боялись, гаэ́йлин – то не мы бы сейчас вот сидели в чертоге с советом, а дейвóны уже пировали победу над нами.
– Верно! – здоровяк Кáллиах хлопнул свои кулачищем по хрустнувшим доскам стола, – а сегодня не наши голо́вы, а их у ворот воронью на поживу висят! Веди нас, Áррэйнэ! Шщарову нóру им, вы́блюдкам – а не нашу погибель!
– Давай, áрвеннид, собирай войско без промедления! – согласно выкрикнул кто-то ещё.
Все дружно загомонили:
– Верно! Нечего ждать!
– Или мы – или они!
– Отец Воинства, а каким будет здесь твоё слово? – внезапно Ан-Шóр обратился к доселе молчавшему Борне – казалось, так и уснувшему на скамье после долгой дороги.
Десятки выжидающих взоров повернулись в сторону Старого.
ГОД ПЕРВЫЙ. ПРЯДЬ ВТОРАЯ "…ТЕ, КТО МНОГО СМЕРТЕЙ ПРИНЕСУТ БЛИЗ СЕБЯ…" Нить 6
Всё это время, пока в переполненном Снóйтэ-ард-нéадд шли споры, Отец Воинства так и сидел в том углу на скамье не произнеся ни единого звука. Однако с первых слов Áррэйнэ Старый размежил глаза из-под век и внимательно посмотрел на того. Лицо Борны напряглось – он словно вздрогнул, всё оставшееся время пристально и неотрывно следя за молодым ратоводцем, точно выискивал что-то средь черт его облика – что-то известное лишь одному ему. Седые брови сына Клохлама напряжённо сошлись, а лоб ещё глубже прорезали нити глубоких морщин.
Когда Ан-Шóр обратился к нему, Борна тяжело поднялся на ноги. Он, однако, так и не повернулся к Дубовой Ручище, а продолжил взирать на Áррэйнэ. Тот поймал этот пристальный взгляд Отца Воинства Эйрэ – также оставшись безмолвным. Все в чертоге притихли, наблюдая за ними двумя – ожидая, что выречет Старый.
– Откуда у тебя этот шрам на шее? – неожиданно вымолвил Борна, не сводя взора с обличья застывшего парня.
– Оттуда, откуда и твой у тебя, Отец Воинства…
Окружавшие их взволнованно посмотрели на Борну – словно ожидая, что скажет сын Уйра на столь непочтительный дерзкий ответ. Однако Старый и бровью не двинул, пристально глядя на Áррэйнэ. Трудно