ручищами и дружески хлопнул того по плечу, – хвала Пламенеющему – возвратился!
– Верно! Хоть и многие, помнится, веры в то вовсе тогда не держали…
– А иных их уже и самих нет в живых… – вздохнул Тийре, – много смертей в это лето нам выпало. Но ты-то поддал жару больше всех взятых огулом, злодей ты такой! – он крепко сжал его пятерню в рукопожатии.
– Пошли. Я рад, что ты прибыл так скоро.
– Сейчас будет Совет? – Лев окинул взором ярко мерцавшие багровыми отсветами смоляков и свечниц в эту позднюю пору оконца тéахов древнего дворца áрвеннидов.
– Верно понял. Всех я собрал, кто из вершних и фейнагов смог отлучиться от воинства. Разве что Старый остался в уделах у Фрекиров. Как он сам мне ответил в послании – к чему ему гнать коней в Эйрэ, чтобы затем среди нас лишь поножи на лавке просиживать? Отец Воинства пока жив жаждет только крушить мохнорылых. Сколько он повидал таких ратных советов за свой век в Помежных Раздорах – нам с тобой не обчесть.
– Устал не иначе с дороги? – спросил у товарища Тийре, нёсший в руке зырко рдевший и потрескивавший светильник, когда они бросив внизу во дворе стражу арвеннида вдвоём зашагали по тёмным проходам дворца – той его древней части, которая осталась уцелевшей после весеннего нáступа Уннира на Аг-Слéйбхе.
– Поспать вот подольше – полжизни отдал бы, – усталый Áррэйнэ вдруг приостановился и серьёзно спросил у того, придержав за плечо:
– Что случилось хоть, Тийре? С чего ты так спешно призвал меня?
– Давай уж сперва отдышись, прежде чем речь я о том заведу. Есть одно важное дело… но перед Советом я с глазу на глаз лишь с тобою хотел бы о нём обтереть пару слов – узнать, что на это мне скажешь – одобришь ли или отвергнешь. А там уж совместно решим что да как.
– Ладно… А куда это мы?
– В такой поздний час даже мне самому хоть чего съесть и выпить с дороги охота – а пиров тут теперь не бывает как прежде, чтобы в стряпных всегда печи не тухли, как при отце моём в мирное время. Так что пойдём, потревожим кое-кого. Чтобы мне и самому Льву А́рвейрнов и горшка с тёплой кашей во дворце не нашлось – не потерплю такого! – шутя пригрозил он кому-то, взмахнув багрово мерцавшим зыркими отсветами по стенам светильником.
– Добрый вечер, красавицы! – брякнув пару раз кулаком о притолоку Тийре распахнул двери и откинул тяжёлую тканую занавесь на входе в девичьи, остановившись на пороге.
Служанки, без умолку болтавшие друг с другом этим поздним вечером, когда уже закончились все их работы, увидев внезапно пришедшего к ним áрвеннида оторвались от разговоров. Стихли ткацкие кросна и челноки, умолкли вившие нити прялки и веретена.
– Приветствие, владетель! – раздались их голоса, и встретившие застывшего на пороге áрвеннида служанки почтительно склонили перед ним головы.
– Все ли вы живы? – шутя отозвался Тийре, – никого не уморил голодом этот скряга Бродáнн, пока он хозяйничал тут?