Адели внутри всё похолодело. Она просто уставилась на Холина, не в силах вымолвить ни слова.
– Да ладно, Тигранова, я пошутил, – усмехнулся Холин.
– Идиот.
– Тебе не кажется, что ты слишком много внимания уделяешь этим делам? О себе и о близких тоже не стоит забывать, Адель…
– Я стану уделять этому меньше внимания, когда поймаю проклятого маньяка.
– Думаешь, ты его поймаешь?
– Я не думаю, я знаю. Он не уйдёт от правосудия.
– Нет, я имел в виду – думаешь, ты его поймаешь? – уточнил Холин.
– Слушайте, давайте не будем тратить время, – вмешался Белов. – Что ты хотел, Макс?
– Его поймаем мы. Или, может быть, ты собираешься это сделать? – Адель почувствовала, что ещё чуть-чуть, и она уже не сможет сдерживаться.
– Может быть, Тигранова. Может быть, – задумчиво проговорил Холин. – А хотел я вот что – подпишите все эти чёртовы отчёты, а то их скопилось за последнее время слишком много.
– Непременно, а теперь проваливай, Макс.
– Ты в своём репертуаре, Тигранова. Кстати, ты говорила о правосудии… Разве Дирижёр не вершит его?
– Пошел нахрен отсюда, чёртов идиот! Оставь меня в покое! – Адель затрясло, она перестала себя контролировать. Точка кипения была достигнута. – Оставь меня в покое!
– Ладно, ладно, только не нервничай. Говорят, нервные клетки не восстанавливаются…
Белов вытолкал Холина в коридор.
– Чего ты к ней привязался? Тебе делать больше нечего? Она и так на взводе, а тут ещё ты со своими откровенными провокациями!
– Да, она на взводе, и именно поэтому я к ней и привязался, как ты говоришь. Ей необходимо хоть чуть-чуть выплеснуть скопившиеся эмоции. Иначе она загнётся. Я же вижу.
Белов ожидал услышать что угодно, но только не это.
– А с чего бы тебе об этом волноваться?
– Ну она же моя коллега. А коллеги должны помогать друг другу.
– М-м-м, ясно… И с каких пор ты продвигаешь такую философию?
– С недавних, друг мой, с недавних, – Максим похлопал его по плечу. – Ты разве с ней не согласен?
– Темнишь ты что-то, Макс. Что тебе от неё нужно?
– Немного любви и каплю сочувствия, – усмехнулся Холин и ушёл.
– Чёрти-что, – пробормотал Белов и вернулся в кабинет.
Вечером Адель без сил ввалилась в квартиру. Марка ещё не было. Швырнув в кресло сумку и сбросив обувь, она упала на кровать. Полежав несколько минут и поняв, что тяжелые мысли никуда не уходят, она направилась в душ. Ледяная вода немного облегчила головную боль и ненадолго отвлекла от мутного ноющего чувства тупиковой беспомощности, комом обосновавшегося в груди. Завернувшись в полотенце, Адель вышла из ванной, босиком прошла в комнату и встала в её центре.
Господи, где она? Это невыносимо.
Квартиру, бывшую когда-то такой просторной, чистой, а с появлением Марка и уютной, теперь вряд ли можно было назвать квартирой вообще. Она отличалась от кабинета Адели только гораздо большим количеством