занимаешься?
– Я старатель, – небрежно ответил Азор. – А Уткен придет собирать наше вонючее барахло. Мы ведь в грязи возимся, как, впрочем, и ты сейчас будешь.
Он вручил приятелю необходимые для работы инструменты.
– Пойду-ка я все-таки быстренько вздую этого мерзкого мальчишку и отберу часы!
– Не надо, – возразил Артур. – Мы ведь все решили. Как стемнеет, я пойду к озеру.
– Бунтарь, мне мерещится, или ты его защищаешь? Он же пропащий уже, считай, что и не человек вовсе, а так, вредоносное насекомое. Они тут преспокойненько живут, не работают, паразитируют на нас, да еще и фокусы регулярно устраивают. Весь Доргейм ненавидит Неприкасаемых, но избавиться от них тоже нельзя.
– Весь Доргейм? Для меня это вовсе не показатель, – сухо возразил ему Артур. – Иди уже, Азор. Я присмотрю за ним.
– Да не слюнтяйничай, братишка. Ты бы тоже возненавидел Неприкасаемых со временем. Смотри, как бы Чероки и дальше не продолжил портить нам все планы… Ладно, я пойду, надо совершить необходимые приготовления. И потом, меня уже ждут братишки на шахте. Кстати, ведро с золой в конце поля. Работай не покладая рук, чтобы потом не придраться было. Бывай, Бунтарь.
Сказав все это, Азор отсалютовал ему рукой на прощание и быстро скрылся в ельнике. После его ухода воцарилась ужасающе гнетущая тишина. На другом конце поля в сырой бурой земле возился Чероки; несчастный закапывал песочные часы, а затем вновь откапывал, изредка посмеиваясь над своими бессмысленными действиями.
Клипсянин тяжело вздохнул и принялся за окучивание картошки. На душе образовался неприятный осадок после разговора с Азором, но юноша не думал сейчас об этом. Монотонные физические действия, которые он совершал, отвлекали от всяких мыслей, в том числе и дурных. Вначале солнце приятно согревало ему спину, однако вскоре оно перестало справляться со своей основной задачей и окончательно скрылось за тучами. Сразу резко потемнело, и Артур, растерянно глядя на небо, прервал работу.
Клипсянин совершенно не представлял, сколько времени он провел за своим кропотливым занятием; увы, у него не было ценного опыта Алана, который мог в любую погоду успешно ориентироваться во времени и в пространстве. Всеми ощущениями юноши завладевало чувство предстоящей беды, приближавшейся с подступающими грозовыми тучами. От тревоги вновь засосало под ложечкой. А вдруг не получится? Простит ли его сумасбродную выходку таинственный дух Доргейма, либо же обратит в одного из этих несчастных, полностью лишенных разума? Раз вспомнив про Неприкасаемых, Артур принялся с беспокойством оглядываться. Лучше бы, все-таки, чтобы Чероки не видел, как он направляется в сторону озера. Вокруг никого, если не принимать в расчет двух драчливых крикливых ворон, не поделивших что-то между собой. Прямо как у людей, только проще и, сколь бы странно это не звучало, человечнее.
В два счета стемнело, и стужа начала пробирать до костей. Клипсянин поежился от мучительного холода и отложил в сторону лопату. Бежать, немедля. Вдалеке угрожающе громыхнуло. Интересно, в Доргейме вообще когда-нибудь бывает