, – всё повторяла и повторяла она сквозь рыдания.
5. Завеса грядущего.
Солнце уже не золотило верхушки деревьев в утренней прохладе, а светило в полную силу, обещая невыносимое дневное марево. Таэш, не смотря на бессонную ночь, взбиралась по лестнице вприпрыжку. Одной рукой она придерживала юбку, во второй руке у неё был свёрнутый в трубочку блинчик с начинкой, девушка откусывала от него всякий раз, как добиралась до очередной лестничной площадки. Забравшись уже практически до третьего этажа, она замерла посреди лестницы и подняла голову. На верху, положив руку на голову каменной химеры, венчавшей древние перила, стояла светловолосая женщина. У неё было довольно таки тяжёлое, широкое лицо, крупный нос, тонковатые, недовольно сжатые губы. Платье хламида зелёного цвета, свободно ниспадало до самого пола, скрывая располневшую фигуру. Вверху на рукавах были сделаны кокетливые вырезы, обшитые зелёными кружевами, которые открывали усыпанные веснушками плечи. Лицо и шею так же обильно покрывали веснушки, что придавало её облику некоей романтичности, хотя жёсткий взгляд рубиновых глаз говорил об обратном.
– Доброе утро Филли, я опоздала?
– Ты и сама прекрасно знаешь, что опоздала, хватит дурачиться. Ты уже не маленькая девочка, так что будь добра соответствовать своему статусу. Нас ждут, идём!
Она резко повернулась, взметнув юбки, и чеканя шаг, как солдат на плацу, быстро двинулась по тёмной галерее. Таэш почти бежала за ней, не забывая однако откусывать от остатков блинчика в своей руке. Не поворачивая головы, Филамена едко заметила:
– Надеюсь, ты не собираешься входить в каминный зал, жуя. И не вздумай вытирать свои жирные лапы о подол платья у всех на глазах .
Только сейчас Таэш подумала, а действительно, куда она денет остатки растерзанной выпечки и что делать с лоснящимися от масла руками. Она стремительно затолкала остатки блина себе в рот, судорожно пережёвывая и помогая себе пальцами, до двери в зал остался десяток шагов.
– И не называй меня Филли, – прошипела Филамена, толкая резную створку большой двери.
Таэш дожевала, шумно сглотнула и вытерла губы рукавом, прячась за широкой спиной Филамены, пока была такая возможность.
Каминный зал, представлял из себя, большую продолговатую комнату без окон. Он находился в правом крыле храма, на самом верхнем этаже. Его венчал купол, в котором было одно небольшое витражное окно. Этого было недостаточно для такого большого помещения, поэтому когда здесь проходили совещания, слуги зажигали множество подвесных ламп. По полу зала, уложенному плитами из отполированного до блеска тёмного камня, тянулись не глубокие желобки, создавая причудливый рисунок. В дальнем конце помещения притулился большой камин, взрослый человек мог не нагибаясь войти в него. С практической точки зрения, он был бесполезен, труба, по диаметру, больше напоминала шахту, она вместе с дымом уносила всё тепло, так что его использовали, только как ещё один источник света. Ближе к камину стоял большой продолговатый стол, вокруг него