не было. Но – на всякий случай перепроверь. Можешь зачесть как услугу советской власти… Ладно, тогда мне лично. Хоп, я все сказал.
Он отсоединился.
– И что? Будут искать? – Валк недоверчиво показал на телефон.
– Конечно. Это у вас беспредельщина. А у нас с советской властью пока считаются. Так что ждем-с… А кстати! – Понизов увидел кого-то через окно. Выглянул:
– Эу! Ты чегой-то мимо поссовета, как мимо тещиного дома, прогуливаешься? Ну-ка, загляни!
Повернулся к эстонцам:
– Какие раньше старики-участковые были! – посетовал он. – «Отказник» написать не могли без ошибок. Зато по поселку из конца в конец пройдет – всё про всех знает!
В кабинет, протопав по коридору, вошел участковый Хурадов – ладненький румяноликий кавказец в пригнанной милицейской форме с погонами младшего лейтенанта. Бросил руку к фуражке:
– Товарищ председатель поселкового совета! Младший лейтенант милиции Хурадов по вашему приказанию прибыл.
– Ты уж три дня как должен был прибыть. И без всякого приказания, – осадил весельчака Понизов. – Ты помнишь, что у тебя на участке произошло? У тебя поссовет подломали. Советскую власть – мать твою кормилицу – ограбили. Печати украли! – Понизов, добавив голосу грозности, потряс пальцем. – Меня, председателя поссовета, можно сказать, полномочий лишили. Потому что какой же я председатель без печати?
Отвернувшись от растерявшегося участкового, подмигнул То омс у.
– Так… работаем, Николай Константинович, – пролепетал Хурадов. Напускная бравада исчезла, – председателя поссовета, в прошлом капитана милиции он боялся.
– Тогда давай, – Понизов требовательно протянул руку. В нетерпении пошевелил пальцами.
– Ч-чего?
– Результаты давай! За три дня ты наверняка гору свидетелей и доказательств перелопатил! Может, уже и преступление раскрыл? Ну же! Поделись!
Участковый принялся отчаянно постреливать глазами на посторонних.
– Ты что, вообще по краже не работа л?! – сообразил Понизов.
Хурадов удрученно выдохнул:
– Верите? Ни минуты свободной. Выполняю задачу, лично поставленную начальником райотдела подполковником Сипагиным. Велено бросить все силы на раскрытие преступной деятельности кооператора Щербатова.
– Чьей? – не поверил своим ушам Понизов.
– Щербатов по кличке Борода, – доверительно сообщил Хурадов. Сверился с материалами. – Живет в Бурашево, в собственном доме, где разводит в пруду карасей. Владелец гранитной мастерской, в которой вытесывает памятники.
– Про этот кооператив весь поселок, да и весь Калинин знают, – поторопил его Понизов.
– В райотдел милиции поступило анонимное заявление, что кооператив фиктивный. Числятся Щербатов с женой да старухой тещей. А фактически под прикрытием кооператива Щербатов у себя дома выбивает портреты на памятниках и деньги кладет в карман. К тому же, как стало ясно из анонимного заявления, – Хурадов заговорил с придыханием, – использует чужой наемный труд. Даже без оформления.